Крысолов

– Эй, шерстяной, веди себя прилично.

– Ыпа-ыпа-ва! – нагло выдал Серый, скалясь своими здоровыми зубами.

– Я тебя предупредил. – Стас чуть добавил в голос баса и жесткости.

Серый фыркнул, залез под плащ на заднем сиденье и накрылся с головой. Обиделся, что ли?

Хотя черт его разберет. Он спит, как сурок. Малыши и должны так спать – часто, но по чуть-чуть. Молодой мозг учится думать, все вокруг новое, все это требуется переработать и разложить по полочкам – вот и нужно спать как можно больше…

Стас перегнулся через правое сиденье и открыл дверцу.

Девушка села, откинула платок, сняла очки.

– Привет. Узнал?

Стас кивнул. Да уж, теперь узнал.

– Привет, Ритка.

– Мне так не нравится. Если уж так хочется сокращать, сокращай по первой половине.

Стас потер правую щеку, скрывая улыбку.

– Ладно, Марго.

– Ну а как мне тебя называть? Крысолов или все-таки Стас?

Стас опять потер щеку. На этот раз левую. Улыбку скрывать не требовалось – ее и не было. Кто сказал, что прошлое уходит? Оно лишь затаивается, чтобы вынырнуть из-за угла в тот момент, когда этого ждешь меньше всего.

Только как же она нашла телефонный номер? Допустим, узнать телефонный номер Крысолова не так уж сложно, но откуда она узнала, что Крысолов – тот же самый парень, который когда-то дрессировал животных на подпольной ферме ее отца, пока не разошлись их пути-дорожки?

– Так как же? – спросила Марго.

– Смотря кто тебе нужен, – сказал Стас.

– Даже так? Вы весьма любезны… – Марго помолчала. – Мы так и будем сидеть в машине или куда-нибудь поедем?

– А куда бы ты хотела поехать?

– Не знаю. Просто по городу. Мне нравится, когда за окном меняется вид…

* * *

За окном полз брошенный город. Стас изредка посматривал на Марго. Сложив на груди руки и уставившись куда-то вперед, далеко за лобовое стекло, она неспешно говорила. Голос у нее был низкий и бархатистый.

– …меня тогда все почему-то приняли за парня, а меня это прикололо, и я составляла фразы таким образом, чтобы ничто в них не указывало на мой пол… Было весьма забавно. Парни разговаривали со мной на равных о музыке, об играх, без снисходительного тона и всяких нежностей. Девочки, ищущие приключений, безуспешно пытались меня клеить, удивляясь безмерно, почему я не реагирую на их миленькие лики… Так я развлекалась несколько часов. А когда я сообщила, что я вообще-то девушка… Мужская половина чата тут же начала интересоваться возрастом, внешностью и тому подобным, моментально забыв, что только что у нас были и другие темы для разговора, а девочки оскорбились беспредельно…

Стас глянул в зеркало заднего вида – кажется, далеко позади мелькнула белая машина. На почти пустынных улицах каждая машина бросалась в глаза. И кажется, несколько минут назад сзади уже маячила одна белая машина. Та же? Кто-то следит?

– Для меня тогда это была всего лишь очередная ролевая игра, почти как компьютерная… – сказала Марго. – Я вообще люблю ролевые игры… Я не искала романтических знакомств, мне просто нравилось общаться с людьми, которые в сущности были тенями, отражениями людей, существующих в реальности. А потом у меня стали складываться какие-то не совсем нормальные отношения с некоторыми собеседниками. Мы стали общаться не только в буквенных чатах, но и в голосовых, сначала через голоса-шкурки, а потом и своими собственными голосами. И в какой-то момент я поняла, что это перестает быть игрой, но отчаянно продолжала за нее цепляться… Все окончательно рухнуло, когда мне надоели домогания по поводу внешности и я выслала паре знакомых фото. Их восхищение, так надоевшее мне в реальности, тут же заставило их позабыть обо всех прочих достоинствах, и они стали общаться со мной, как с десятками всех этих милашек, куколок, кисок et cetera…

Стас опять почесал щеку. Правую.

Кажется, Марго не заметила. Меланхолично и неспешно продолжала:

– Что ж, может быть, я действительно одна из них и на самом-то деле ничего из себя не представляю…

Марго кинула на Стаса быстрый взгляд.

Ох уж эти женщины, особенно юные… Даже вполне искренно жалуясь на то, что в них видят только человеческих самок, все равно будут проверять, какое впечатление они производят на мужчину…

– Ты в самом деле так думаешь? – спросил Стас.

Черт его знает, лукавит она или нет…

В юном возрасте мир кажется полным чудесных людей, один умнее и тоньше другого. Там, где взрослый видит глупость и ограниченность собеседника, умная юница подозревает мудрость, недоступную ей – из-за ее малого, как ей самой кажется, возраста и опыта. Все кажется глубже, сложнее… И даже когда собеседник откровенно тупит, умная юница может думать, что он просто играет, прикидывается дураком…

Потом это проходит, к счастью. Или к сожалению? Иногда это очень здорово – верить, что за скрывшими небо тучами есть сверкающие звезды. Верить, даже если за тучами никаких звезд нет…

– Я не знаю, – сказала Марго, пристально глядя на Стаса.

На этот раз точно не лукавит.

Или он ничего не понимает в людях…

Марго снова уставилась сквозь лобовое стекло. Снова медленно и неспешно потекли ее слова, как падающие в ленивую реку золотые листья.