Ксанари: Дорога слёз

Сил стоять не было. Что — то вышло из меня. Сильный толчок в грудь, и я падаю на колени. Все также, из последних сил удерживая веки закрытыми.

Ветер свистел в ушах. Тело леденело.

«Неужели все?»— промелькнула мысль.

— Яртар, — прошептал Юлай, — все, смотри. Эта дрянь была в твоем сердце.

Резко распахнул глаза и тут же зажмурился. Вся комната была окутана снегом. Он слепил.

— Давай же, — поднимая меня, мягко произнес Юлай, — теперь все будет хорошо.

Уже позже, удобно устроившись на диване, я смог осознать, что же произошло. Как могла та дрянь попасть в мое тело?

— Мой друг, — прохрипел я, — мои глаза не обманули меня, и это была омельха?

— Да, — отпив виски, ответил Юлай.

— Но как? Эту тварь не меньше года выращивать нужно! — слегка дернулся я, гнев искал выход.

— Лежи, — властно потребовал Юлай, — тебе рано двигаться.

Молча укладываюсь на подушки, прекрасно сознавая, что Юлай прав.

— У твоей ненаглядной нашлось свободное время. Вопрос в другом, когда и как она успела ее тебе подсунуть. И как ты этого не заметил?

— Не знаю, Юлай. Я ничего не понимаю.

— То, что эта дрянь давно поселилась в тебе, сомнений нет. Ладно, обошлось и хорошо.

— Если бы не ты…

— Хватит, я не за просто так помог. Клятва Яртар, не забудь о ней.

— Старший сын? — вздрогнув, переспросил я.

— Да.

Медленно приподнялся. Рана, что была перевязана на руке, больше не сочилась. Одним рывком сорвал лоскут, перевязывающий запястье. Потревоженная ранка, вновь открылась.

Уже не черная, алая кровь, стекала по руке.

— Я князь Эрсарана, Яртар Неаран де Риан, клянусь своей душой, моя дочь, Инелл Лает де Риан, с этого дня обещанная клану северных пайри, станет женой Онерга Иври ар Дерстанри, — и протянул сочившуюся кровью руку Юлаю.

— Я принимаю твою клятву, князь, — соединяя свой порез на ладони с моей раной, прошептал пайри, — Обещаю защищать мою невестку и названую дочь.

Вспыхнуло. Боги приняли клятву.

* * *

Онерг Иври ар Дерстанри

Больше не было сомнений ни в том, кто я, ни в моей самой большой ошибке. Самонадеянный болван! Как мог я отказаться от величайшего дара богини? Как мог противиться самому светлому, что когда — либо было в моей жизни? Мне нет прощения, но, тем не менее, Богиня дала еще один шанс.

Все мои мысли были устремлены к маленькому человеческому существу, встреченному мной на водопаде. Да, девочка еще ребенок, который, однако, через несколько лет станет взрослой. Я совсем забыл о том, что люди быстро стареют.

От этой мысли сердце сжалось. Не страшно, сколько бы не было отмеряно жизни этой девочке, я буду с ней. И последую в объятья Богини Маа за ней.

Мне отчаянно захотелось увидеть ее. Я видел ее слишком мало. И совсем ничего не знал о ней. А хотелось большего. Узнать, что нравится ей, как привыкла проводить свободное время. Хотя, могу сказать, что она любитель найти приключения на свою голову. Пойти в лес с подругой и без охраны. Наверняка получила наказание за свою выходку от отца.

Воспоминания грели душу, и мою, и зверя. С губ сорвался смешок, вспоминая растерянность человечки, когда она только увидела меня. Ее неподдельное восхищение, больше не раздражало, а дарило надежду.

Терпеть было невыносимо, мне отчаянно хотелось увидеть ее. Но я не мог сдвинуться с проклятого трона! Если бы она хоть немножко, но думала обо мне! Если бы знать, что я привлек внимание ее маленького сердечка. Я был бы намного счастливее и покорно бы ждал момента, когда смогу свидеться с ней.

Зверь разошелся не на шутку. В зале вновь бушевала стихия. Метель кружилась и выла, вторя горю зверя. Лед сковывал пространство.

Как же я хочу увидеть тебя, моя равная.

То, что произошло дальше, повергло меня в шок. В зале появилась человечка, но в каком виде?! Мокрые волосы заплетены в косу, на ногах тонкие штаны и длинная светлая рубашка, свободно лежащая на плечах. И еще босиком! В царство зимы босиком! Она же заболеет!

— Где я? — удивленно рассматривая ледяной пол, произнесла девочка.

Она подняла голову и посмотрела на меня. Секунда и в ее глазах появилось узнавание. Затем, она покраснела! Румянец необыкновенно шел ей! Но отшлепать ее не мешает, она вообще о себе думает? А как она вообще сюда попала? Неужели отец привел? Зверь внутри оскалился.

— Знаешь, я столько о тебе думаю, но снишься ты мне впервые, — неожиданно произнесла девушка.

Миллион красок вспыхнул перед глазами. Я не безразличен ей! Она помнит меня и думает обо мне! Только почему она так открыто об этом говорит? Совсем не стесняется? Или, это проделки отца? Сомнение закралось в душу.

— Странно, да? И как я умудрилась влюбиться в незнакомца. Но… ты не выходишь из моей головы, — ее признание еще больше накалило мое недоверие.

— Я не знаю кто ты, господин надменная статуя, и вряд ли, тебе известно мое имя. Впрочем, второе поправимо, — с грустью произнесла она.

Не знает кто я? Господин надменная статуя? Влюбилась? Голова шла кругом, зверь рвался наружу.

Равная склонилась в низком поклоне. Зверь забился сильнее. Она не должна мне преклоняться. Она должна стоять с гордо поднятой головой. Это я, я буду у твоих ног девочка!