Ксапа хулиганка

— Девочки, ко мне! Раскрывайте рюкзаки, — командует Ксапа. Ведет Бэмби, Жамах и Евражку вдоль столов и кидает в их рюкзаки вещи. Потом зовет меня и охотников. Наши рюкзаки становятся намного тяжелее. Платон и Вадим берут еще по мотку аккуратно свернутой веревки. А Витя стоит у стены и радуется, что к нему не пристают с вопросами.

Затем мы идем в третью комнату примерять шлемы. Я припоминаю, что такой шлем был на Ксапе в первый день. Мудреныш еще его в реку бросил.

Шлемы всего трех размеров, так что с этим справляемся быстро. А Сергей говорит, что ему и Бэмби нужны летные шлемы. Витя звонит кому-то по мобилке и говорит нам, что летные шлемы подвезут только через час.

Я, для проверки, достаю мобилку и звоню Фархай. Думал, мобилка скажет, что я очень далеко, вне зоны. Но Фархай отзывается сразу.

Спрашиваю, как Олежка. Отвечает, что Туна его накормила, и сейчас у него отрыжка пойдет. Услышав имя Олежки, ко мне подскакивает Жамах. Передаю мобилку ей. Поговорив с Фархай, Жамах возвращает мобилку и чмокает в щеку.

Витя о чем-то говорит с Платоном, и тот зычным голосом командует:

— Поисковый отряд, в одну шеренгу становись! Равняйсь! Смирно!

Шабашникам эти команды привычны. Мы так Свету дразним. Остальные тоже не растерялись. Витя медленно идет вдоль нашего строя и записывает в блокнотик номера шлемов.

— Зачем? — спрашиваю я у Вадима.

— В шлемах рации. Ну, вроде мобилок. Номера нужны чтоб знать, с кем говорить будешь.

— А как номер набрать?

— Не знаю. У нас шлемы попроще были. Все на одной волне работали.

Один сказал, все услышали.

— Итак, сейчас мы полетим на последний инструктаж, — объявляет Витя.

И мы толпой выходим из дома.

— Какая прелесть! — восклицает Ксапа. Мы оглядываемся. Она стоит у толстого деревянного столба, к которому прибито множество дощечек. На дощечках видны надписи.

— Ля-ля, тополя, двадцать км, — вслух читает Вадим.

— Это наш космодром, поясняет Витя.

— Дом, милый дом, 75 м, — читаю я по слогам на другой дощечке. Еще на ней нарисована стрелка. Смотрю, куда указывает — на тот хыз, который чудики называют порталом. Обхожу столб и читаю, что написано на дощечке с другой стороны. — Горная Ом-Ксапа 780 км.

— Ксап, тут, вроде, о тебе что-то, — намекает Платон.

— Ах они, еноты полосатые! Узнаю, кто — морально уничтожу! Хорошо еще, не дикая или пещерная… — надулась Ксапа.

У вертолета нас ждет Медведев. Он сидит на колесе и с кем-то разговаривает по мобилке.

— Приветствую всех! — встречает он нас. — Сейчас летим на космодром, там последний инструктаж — и за дело!

— Заправщик уже был? — спрашивает Сергей.

— Будет с минуты на минуту. Вот он, уже едет!

Заправщиком оказалась красная машина с большой приплюснутой бочкой сверху. Сергей открывает люк в боку вертолета, свинчивает крышку бака.

Водитель подтягивает толстый шланг. Смотреть на заправку я не хочу, скучно это. Осматриваю внимательно, со всех сторон машину-заправщик. Четыре колеса. Спереди мотор, за ним кабина, дальше — бочка с топливом. Все как Ксапа рисовала. Хотел уже сесть в вертолет, но услышал разговор Медведева с Сергеем.

— … Обязательно было ее учить?

— А что мне оставалось? Она ни на шаг от меня не отходит. А знаешь, какая у местных память? Как у эскимосов! Раз увидел — на всю жизнь запомнил. Думаешь, я учил Клыка с рацией работать? А понадобилось ему — настроил рацию, связался с диспетчерской вышкой. Даже не подумал, что чему-то учиться надо. Просто видел как-то, как я это делал.

— Сейчас речь не о Клыке. Клык вообще особый разговор.

— А какая разница? Бэмби каждый день видит, как я вертолет вожу.

Ты уверен, что повторить не сможет? Вот я и решил, пусть с пониманием делает, а не слепо обезьянничает.

— Ну, смотри, ас. Если услышу, что Жука учишь летать, тебя не трону. Ты теперь, как бы, местный. А вот машину отберу.

Тихо обхожу заправщик и поднимаюсь в салон вертолета. Все уже расселись по местам. Ксапа роется в рюкзаке. В хызе кидала все кучей, теперь раскладывает по кармашкам и отделениям. Надо и мне так сделать.

Не успеваю. Заправщик уезжает, а Медведев поднимается в салон.

— Сейчас летим на космодром. Там — общий инструктаж всех групп, а потом — вылет, — в очередной раз повторяет он.

Летим недолго. Новая черная дорога тянется всего километров на десять, как Ксапа говорит. А там, где кончается, копошатся машины. Сверху они кажутся маленькими. Но то, что они делают… Скапывают горы и засыпают ущелья! Получается ровное место, по которому скоро дорогу проведут.

А что? Если подумать, мы тоже так делаем. Там, где терраса сузилась, склон горы до монолитного камня экскаватором срыли, и террасу расширили.

Следующим летом три хыза поставим. Могли бы и в этом, но пусть сначала грунт усядет, утрамбуется. Плохо будет, если мы дом поставим, а он перекосится.

Прилетели на космодром. Думал, что это такое? А это просто большое ровное поле. Несколько палаток, много машин, много вертолетов и авиеток.

И ничего больше. Ни деревьев, ни кустов. Даже травы почти нет. Зато много следов гусеничных машин. Ксапа говорит, это они площадку выровняли.

Поэтому и травы нет.