Ксавьер (ЛП)

Дверь открывается, и дверной проем заполняет огромное тело Тора, он оглядывается через плечо, шагая через порог. Когда он смотрит на Поппи, на его губах появляется широкая улыбка, но она сразу же исчезает, ведь он замечает меня. Я сглатываю, чувствуя тяжесть его взгляда, а он останавливается, так и не зайдя внутрь.

- Чувак, двигайся. - Я закрываю глаза, когда слышу голос Ксавьера, а открыв их, вижу его самого за Тором, его лицо приобретает хмурое выражение. На нем нет его обычного костюма, вместо этого он одет в вязаный джемпер, который обтягивает каждую рельефную мышцу его рук и груди. Также на нем джинсы и ботинки, и такой повседневный образ ему идет, слишком идет. Щетина слегка длиннее, чем обычно, из-за чего его идеальное лицо выглядит менее суровым и строгим, и более надежным.

- Что за черт, Поппи? - рычит Тор, отрывая меня от томного разглядывания Ксавьера.

Периферическим зрением я вижу, как Поппи складывает руки на груди и расправляет плечи.

- Не будь засранцем. - Я борюсь с улыбкой, потому что еще не знала женщины, которая могла противостоять Тору.

- Детка, ты знаешь, кто это? – его голос звучит почти умоляюще, и в этот раз мне приходится наклонить голову, чтобы спрятать улыбку. Кто мог подумать, что какая-то девушка будет способна крутить самим Тором Джеймсоном? Мне нравится Поппи, и тот факт, что она смогла усмирить этого кобеля, лишь сильнее меня восхищает.

- Эм, послушайте, я просто уйду. Не хотела вмешиваться, - говорю я, вставая и направляясь к двери. Ксавьер резко хватает меня, когда я прохожу рядом, и грубо тянет за собой через гостиную, его пальцы больно впиваются в мое плечо. Он поднимается по лестнице и открывает дверь справа от холла, втолкнув меня внутрь. Я слегка спотыкаюсь, и он меня отпускает. Его запах окутывает меня, будто одеяло, и я понимаю, что это его комната. Я смотрю на королевского размера кровать с темно-вишневым деревянным изголовьем, застеленную темно-серым бельем. Все мужское и пропитанное манящим приглашением, как и он сам.

Дверь с грохотом захлопывается, и я от неожиданности подпрыгиваю, а затем вдруг оказываюсь прижатой к ней; сзади гладкое дерево, а спереди - твердое и жесткое тело Ксавьера. Я могу почувствовать каждый миллиметр его тела, из-за чего мне кажется, будто я горю в лихорадке. Одна рука оборачивается вокруг моего горла, его пальцы дрожат на моей коже в немой угрозе. Его лицо все такое же хмурое, и я могу разглядеть, как в его темных глазах плещется злость. Я еще никогда не видела его таким, и, возможно, это должно было меня испугать, но нет. Мое тело пылает от похоти, которая может свести женщину с ума. Пульс учащается, кровь бежит по венам так быстро, что кружится голова, а перед глазами пляшут черные пятна. Воздух покидает мои легкие, пока я не начинаю задыхаться от нехватки кислорода, не в состоянии сделать вдох под его напряженным взглядом.

- Почему ты здесь? - ему не удается задать вопрос ровным голосом, и меня охватывает дрожь, когда его горячее дыхание касается моего лица. Его взгляд опускается к моим губам, и он лишь сильнее хмурится, прежде чем заставить себя вновь посмотреть мне в глаза. Я не могу ответить, не могу думать. Я обхватываю пальцами его запястье и, честно, не знаю, делаю я это, чтобы оттолкнуть его или подстегнуть его не останавливаться. - Почему. Ты. Здесь? - повторяет он сквозь сжатые зубы.

- Чтобы увидеть тебя, - шепчу я, и все равно слова кажутся слишком громкими, как будто они могут разжечь его злость от обычной угрозы до чего-то гораздо большего. Может быть, я и хочу гораздо большего. Может быть, я хочу его ярости и гнева.

На его губах появляется ухмылка, но она холодная и высокомерная.

- Что? Ты соскучилась по своему пятничному траху? - Я ничего не отвечаю, и его хватка на горле становится сильнее. - Извини, не работаю за бесплатно, сладкая, - он выгибает бровь, и я ненавижу, что он меня так называет. Я с легкостью могу представить, как он обращается этим прозвищем к каждому клиенту, и от этого мне становится тошно. Внезапно я чувствую себя жалкой из-за того, что хочу его. У него, наверняка, всегда так - клиенты становятся прилипчивыми и одержимыми им. Я всего лишь очередная из этих женщин? Ксавьер, которого я однажды знала, никогда бы не заставил чувствовать меня незначительной, не важно, насколько сильную боль я ему причинила. Это не тот парень, которого я когда-то любила. Он холодный и жесткий, испорченный миром.

- Ты изменился, Ксавьер, - шепчу я с грустью.

Он фыркает, его глаза пробегаются по моему лицу с отвращением.

- Все меняются, Лекси. - Не уверена, заметил ли он то, что назвал меня Лекси, но я точно заметила, потому что он - единственный, кто меня так называл. Его выражение лица все еще напряженное и злое, но я все же замечаю каплю грусти в его глазах, прежде чем он закрывает их, и по этой причине мне хочется успокоить его несмотря ни на что.