Ксеноб-19

— Не-а… — Он присел рядом. — Вот хочу взять тебя за руку, но не могу. В виртуалке нет чувств. Они как отражение в зеркале — вроде бы рядом, а не достанешь.

— Чувства… Дана почему-то нахмурилась. — Не понимаю, зачем тебе брать меня за руку?

— Ну этого я объяснить не могу. Просто хочется и все.

— Некоторые твои желания кажутся мне слишком… — Она не договорила, внезапно замолчав.

— Что обиделась?

— Нет. Просто иногда ты становишься совсем непонятен.

Антон расстроился, но вида не подал.

— Пойдем, погуляем.

Она согласно кивнула, честно предупредив.

— У меня осталось пятнадцать минут.

— Ты торопишься?

— Нет. Просто через четверть часа я исчезну. — Дана первый раз по-настоящему улыбнулась. — Как золушка.

— Почему ты всегда исчезаешь?

— Сама не знаю. Обрывается доступ. Пытаюсь с этим разобраться, но пока что безрезультатно.

— Ну ладно. Тогда не пойдем никуда просто посидим. Только ты предупреди, когда придет время?

— Ладно — Грустно ответила она. Будь моя воля, я бы вообще не уходила отсюда.

…

Она исчезла как и говорила, ровно через пятнадцать минут. Антон уже начал привыкать к этому, но однажды она исчезла навсегда, так, словно кто-то злой и незримый окончательно отказал ей в доступе.

Антон приходил на условленное место встречи, ждал сообщений от нее, но все зря.

В реальности прошло еще четыре года, но он так больше и не получил от Даны ни одной весточки.

Сначала он тосковал, но потом смирился, все реже приходя на пустой пирс.

А затем, когда Антону исполнилось восемнадцать, он по совету ИПАМа пошел в пункт вербовки и подписал контракт на учебу в специальной военизированной школе, с последующей обязательной службой в бригаде колониальной войск.

Настоящее…

— Интересный фрагмент воспоминаний. — Слова опять долетали до Антона как сквозь слой ваты. — Любопытная девочка и не менее странный мальчик.

— Почему вы называете Светлова странным?

— Они оба странные, Миллер. — Такие разговоры между вчерашними детьми, как минимум настораживают. Надо же… В четырнадцать лет, не рановато ли?

— А в каком возрасте, по-вашему, пора задавать себе вопросы о смысле жизни? Когда все уже позади, прожито, и осталось лишь оглядываться назад?

— Язвите Генрих? Ну-ну…

— Нет. Просто мне интересно вы сами задавали себе подобный вопрос? Искали ответ?

— Не ваше дело. — Огрызнулся Зарезин. — ладно, оставим психологию, перейдем к делу. Док, вы уверены, что Дана и наш призрак — одно и тоже лицо?

— Вы некорректно формулируете вопросы полковник. — Ответил Миллер. — Лицо… Даже странно слышать от аналитика такую фразу.

— Не придирайтесь. И не пытайтесь дерзить. Как вы ее идентифицируете? Не по духу же?

— Конечно, нет. Для этого недостаточно данных. Я лишь качественно выполнил порученное задание. Получив образ, мои специалисты произвели обратное моделирование, то есть получили облик молодой женщины от настоящего момента к прошлому с интервалом опорной модели в один биологический год. Простое сравнение полученных моделей с образами, хранящимися в памяти Светлова, дало стопроцентное совпадение — в четырнадцатилетнем возрасте он встречался в сети с девушкой, которая, повзрослев, стала вашим «призраком».

— Хорошо. Это означает, что она не скрывала своего облика, появляясь в сети?

— Да.

— Редкое явление.

— Согласен. Но Светлов, между прочим, тоже не пользовался возможностями виртуалки, чтобы приукрасить свою внешность.

— В этом они похожи. Но девушка, все равно странная… — Зарезину видимо доставляло удовольствие рассуждать вслух, акцентируя моменты, которые явно нервировали доктора Миллера. — Слишком холодная и рассудительная для своих лет. Кстати, зачем вы начали издалека, к чему эти воспоминания раннего детства Светлова, его самообразование, занятия гравибордом?

— Я хотел показать, как рос Антон.

— К чему?

— К тому, полковник, что вы вторглись в рассудок человека, который всего добился сам. И ни разу не предал тех, кому доверял или верил. А вот вы предали его.

— Опять вы за свое!? — Вспылил полковник. — Я никого не предавал, и даже не был знаком со Светловым до последних событий!

— Вы не отделаетесь от меня так просто, господин Зарезин. — Глухо произнес Миллер. — Особый отдел не пугает меня широтой своих полномочий. Я достаточно известен, и, выполнив приказ, выполню и свой гражданский долг, — эти материалы станут достоянием общественности. Как показательный пример, — что может получить в награду человек, верно служивший своему городу…