Ксенотанское зерно

— В ворона, говоришь? — неожиданно скрипучим голосом — так говорила бы ожившая деревяшка — промолвил старик.

Толпа закричала и шарахнулась.

Только что, вот только что на утоптанной площадке стоял огромный спокойный бык и маленький старик. И — раз! Бык и старик рассыпались тучей отчаянно каркающих ворон.

Только на землю упала золотая монета.

Хлопающие крыльями вороны взлетели вверх двумя стаями, соединились в одну и полетели, скрываясь за острыми крышами домов.

Если бы нашелся человек, проследивший за полетом стаи, то он увидел бы, как вороны слились воедино, превратившись в крупного черного ворона.

Ворон сделал круг над городом и вернулся обратно к рыночной площади. Уселся на коньке одного из домов и принялся наблюдать.

Сердце Якоба билось, колотясь о ребра. Ладно вчерашняя рыжая ведьма, в конце концов, он не видел, как она колдовала. Но здесь только что на его глазах совершилось самое настоящее колдовство!

Другие люди в толпе молчали, чувствуя то же самое.

— Эй, — сказал кто-то в толпе, — а ведь этот парень с ними заодно!

Все повернулись к Якобу:

— К стражникам его!

Глава 5

— Ты колдун?

— Нет, господин.

— Ты колдовал на рынке?

— Нет, господин.

— Ты знаком с колдуном?

— Нет, господин.

— Ты другие слова знаешь, кроме «нет, господин»?

— Да, господин.

— Ты издеваешься надо мной?!

— Нет, господин.

Вольфганг Шнайдер понял, что хочет убить этого невозмутимого мальчишку, сидящего на табурете в каморке городской стражи и односложно отвечающего на вопросы.

Труд дознавателя городской стражи на первый взгляд прост и понятен: допросить задержанного, решить, к чьей юрисдикции относится преступление: городской стражи, если это, скажем, нарушение общественного порядка, королевского суда, если это фальшивомонетничество или оскорбление величия, церковной епархии, если это колдовство или связь с демонами.

А что делать сейчас? Вот этот мальчишка? Он колдун? Извините, а есть свидетели? Свидетели-то есть, но все рассказывают про быка, превратившегося в ворон, а мальчишку никто не видел. Не удалось даже найти того, кто закричал, что парень заодно с колдуном. Кричавший растворился в толпе, словно ложка меда в кипятке.

— Ты не колдун?

— Нет, гос… Я не колдун, господин.

Якоб понял, что его смерть находится слишком близко и лучше ее не звать.

— Тогда что это?

На стол перед парнем с грохотом упал шнурок, сорванный с его шеи при задержании.

— Что это?

Толстый палец дознавателя уткнулся в предметы, висящие на шнурке. Сросшиеся орехи, девять сухих горошин из одного стручка, серебряный грош королевы Хельги, деревянный образок святой Карины, волчий зуб, обугленный сучок…

Якоб поднял взгляд:

— Это мои талисманы, господин.

— Талисманы? И еще говоришь, что ты не колдун, зелень красная?!

— Нет, господин.

— Что «нет»?

— Такие талисманы есть у каждого крестьянина в Нассберге, господин. Я не колдун, господин.

— У каждого… Откуда ты только такой взялся?

— Из Черного Холма, господин.

— Это где ж такое?

— Здесь неподалеку, господин.

— Церковников на ваш холм нет… Вот это для чего? — Шнайдер указал на обугленный сучок.

— Сучок от громового дерева, господин, — пояснил Якоб. — Прогоняет ночные страхи.

— Страхи… Вот это?

Якоб взглянул на медный ключ:

— Это — от Грибного Короля и его слуг…

— Что?! — неожиданно громко вскрикнул ошеломленный дознаватель. — Медь помогает от Грибного Короля?!

Такой вопрос ошеломил уже Якоба.

— А вы что, не знаете, господин?

Дознаватель сел:

— Откуда?

— Как это откуда, господин? — Якоб был поражен, как человек, встретивший того, кто не знает, что под водой нельзя дышать. — Все крестьяне, живущие около Чернолесья, знают это. Грибной Король и его слуги боятся меди, поэтому нужно всегда носить с собой что-нибудь медное. А лучше держать в руке.

Шнайдер помолчал:

— У меня товарищ… пропал в Чернолесье. Никто же не предупредил, что достаточно кусочка меди…

— Ну, тут не так просто, господин. — Якоб проникся искренним сочувствием к немолодому человеку. Терять друзей всегда тяжело, а уж в таком возрасте, когда новые заводятся очень трудно… — Для полной уверенности нужно знать приметы слуг Грибного Короля и его отродья, а еще…

Дверь в каморку распахнулась.

— Вольфганг! Черное с красным, желтое по синему через голубое с зелено-алым! Ты что здесь делаешь?

Судя по желто-зеленому мундиру, вбежавший тоже относился к городской страже, судя по роскошному плетению на груди из галунного шнура — был не менее чем начальником стражи.

— Допрашиваю подозреваемого в колдовстве, господин начальник!

В повисшей тишине можно было услышать тихие шаги смерти, приближавшейся к Вольфгангу.

— Подозреваемого?! Да в городе переполох, колдунов не видели разве что в соборе, а он тут терзает крестьянского мальчишку! Выгнать его и бегом в город — ловить колдунов!

«Когда ловишь медведя, — со скрытой усмешкой подумал Якоб, — главное, чтобы он не поймал тебя».

Да, переполох был знатный. Колдуны после происшествия на рынке как будто с цепи сорвались. За те полдня, что Якоб провел в городской страже, уже произошло следующее.