Ксеноугроза: Омнибус

Гретчину потребовалось немного времени, прежде чем его хитрые маленькие глазки загорелись, и он побежал по коридору, где лежала поломанная блестящая коробочка. Ее содержимое вывалилось на скользкую от крови палубу.

— Во! — воскликнул Витиран, держа в руках старо выглядящий кусок пергамента с кучей ‘юдишкиной писанины и ярко-красным крестиком сверху. — Сделаим карту, а места атметим крестикам, так?

Уильям Кинг Гризнак на переправе

Гризнак высунул голову из-за склона оврага. Болтерный снаряд просвистел мимо его щеки, но он его проигнорировал и продолжил изучать местность. Да, переправа через ту кислотную реку была на месте, равно как и 'юдишки в красных доспехах.

Очередная пуля срикошетила от земли впереди от него и прожужжала над шлемом орка. Гризнак спрыгнул обратно в лощину и презрительно взглянул на своих поникших парней — там толпилось более дюжины рослых байцов из клана Гофф, а вместе с ними — и несколько дюжин гретчинов. Гризнак не был точно уверен, сколько их — до стольки он считал не умел.

— Гоффами сибя кличите? — максимально саркастичным тоном задал вопрос орк.

— Не, босс, мы гретчинами завёмси, — ответил гретчин по имени Жучара. Гризнак сгреб мелкого зеленокожего за длинное остроконечное ухо. Гретчин завизжал и стремительно побежал вглубь оврага, пытаясь убраться подальше. Гризнак наподдал по гузну Жучары подбитым гвоздями сапогом, дабы ускорить процесс.

— Я ни к тибе обращался, — прорычал он. — А перетирал с парнями.

Остальные гретчины крепче перехватили автоганы и облегченно заерзали на своих местах. Давным-давно они на собственном горьком опыте уяснили, что бывает, ежели разозлить главаря Гоффов.

Гризнак снова обратил рассерженный взор его красных глаз на Гоффов. Если бы ватага огромных дюжих зеленокожих байцов, вооруженных топорами и болт-пистолетами, могли выглядеть оробело, тогда так все и было. Те настолько пристально изучали стальные носки своих сапог, словно надеялись найти жирного сквига прямо под подошвой.

Ряды рогатых шлемов, вытаращившихся на него, напомнили Гризнаку круг лунных быков, которых он однажды видел на охоте на Джагге. Те также становились кольцом и выставляли вперед свои рога навстречу любой угрозе. Именно тогда они представляли наибольшую опасность. К счастью, то же самое могло относиться и к его парням.

Скорее всего, эта мысль была знамением от Горка и Морка, подумал Гризнак. Быть может, Вааагх! Газкулла снова обретет милость двух братьев-богов. Это было ожидаемо после ее недавнего отсутствия. Может, удача повернется к ним лицом. Боги знали — они в ней нуждаются.

— Гоффами сибя кличите? — гневно спросил Гризнак. — Я видал сквигав покрепче вашаго.

— Это ничесна, босс, — решил ответить Хрюнд. — 'Юдишки на масту крутыя. Агромныя. В красной бране.

— Тады ясна, чо ани такия шустрыя, босс, — встрял Маздек. — Все 'нают, шо чуток краснай краски — и всё гоняит скарее.

— Мы тока вернулись, шоб малесь аддышатца, — добавил Хрюнд.

— Ага, мы аж запарилися, — Маздек нарочито зевнул.

— Пасть завали! — заорал Гризнак. — Нихачу слышать никаких атгаворак! Вы нивзяли переправу — эта фсе, шо я 'наю. Вы даже нисмагли отобрать мост у кучки ванючих 'юдишек! Може, кишка у вас тонка?

Он с досадой покачал головой.

— И вы завёти сибя Гоффами. Низнаю. Как па мне, так вы проста шайка паршивых гретчинав.

— Ничесна, босс. Никакие мы ни гретчины. Просто малька опешили, тока и фсего, — сказал Хрюнд.

— Ага, опешили, — согласился Маздек. — Ат таго, шо те начали па нам палить.

Хрюнд метнул взгляд на собрата-Гоффа: все шло как по маслу до тех пор, пока Маздек на раскрыл свою пасть.

Гризнак стискивал кулак в нетерпении. Он мог расслышать вдалеке рев баивого багги, несущегося на передовую. Даже с такого расстояния доносилась кричалка его пассажиров " эта-мы-идем, эта-мы-идем", разносившаяся эхом по пескам. Воодушевившись ею, некоторые орки палили из болтеров в воздух. Всего лишь на миг, Гризнаку захотелось побыть рядом с ними.

Он не этого ожидал, когда мощь Вааагх! наполнила его, и он встал вместе со своими парнями под знамя Газкулла Траки, великого военачальника. Он предвкушал горы добычи и знатную битву. Он не ожидал как упорного сопротивления защитников, так и ужасающих потерь с обеих сторон.

Гризнак не думал о смерти — он был орком. Его не пугала бессмысленная трата своей жизни — он был к ней готов. Он жил ради битвы. Драться — вот смысл его жизни. А гибель являлась частью сражения, все это понимали — от юного дикого байца до дряхлого старшака. Каждый орк относился к смерти так же, как и к возможности расшибиться на багги. Словно это случалось с кем-то другим. А если произошло с тобой — что с того? Ведь душа отправится к Горку и Морку, дабы затем те изрыгнули ее в другое тело, чтобы ты продолжил воевать.