Ксеноугроза: Омнибус

— Открывается жестами, — пояснил тот и добавил, когда политофицер в очередной раз сбился: — Хотя не уверен, что он знает верный шифр.

Множество попыток спустя раздался благозвучный перезвон, и заслонка начала вращаться по часовой стрелке, медленно ввинчиваясь вглубь стены. Задвинувшись почти на метр, люк резко отъехал вправо и скрылся в специальной нише.

— Ничего не трогать, — предупредил комиссар и шагнул внутрь.

Имперцы зашли в маленькую комнату с потолочным куполом чуть больше четырёх метров высотой. У дальней стены находился каменный столик, поверхность которого покрывали встроенные панели какого-то устройства. Хотя в помещении целый век никто не появлялся, циферблаты и экранчики на них по-прежнему светились. Рядом лежало перевёрнутое кресло с высокой спинкой, окружённое грудой книг и размотанных свитков; очевидно, они рассыпались при падении мебели. Слева, в глубоком алькове, располагались пустая койка и базовые удобства. Справа бойцы увидели алтарь.

— Семь Преисподних, — выдохнул Крест, изучая реликвию в его центре — округлый барельеф из тёмной бронзы, прибитый к стене тяжёлыми железными шипами. На нём изображалось сплетение созвездий, опутанных терниями, а из середины его смотрело крупное лицо, расчерченное прямыми линиями шрамов. Плоть мученика пронзали колючки, глаза его были зажмурены, а челюсти стиснуты, будто он пытался сдержать болезненный вопль. Невыразимый ужас и жестокая пытка искажали орлиные черты создания, но его узнал бы каждый из людей. Подобные иконы сотни раз встречались Эмброузу во время странствий.

Перед ними был Бог-Император Человечества.

— Тут никого нет, — пробормотал Трухильо. — Это как понимать?

«Никак, — обеспокоенно подумал Крест. — Здесь явно кто-то заперся. Куда они делись потом?»

Сверху донесся механический скрежет, с которым раздвинулись щиты, закрывавшие купол. За витражным стеклом царила почти такая же темнота, как и внутри, хотя на часах был полдень.

— Источник энергии ещё действует, — сообщил Клавель от пульта управления. — Они рассчитаны на столетия работы, но нужно было попасть сюда, чтобы убедиться.

Вытащив из гнезда на панели кристалл с голозаписью, политофицер убрал его в ранец вместе с несколькими инфокубами, после чего опустился на колени и начал перебирать рассыпанные книги.

— Ты не комиссар, — сказал Крест, подходя к нему.

— Я много лет провёл в этой должности, — отозвался Клавель, не прерывая поисков, — но Империум потребовал сменить её на более важную службу.

Обнаружив том в лазурной кожаной обложке, он кивнул, засунул книгу в ранец и вернулся к пульту.

— Здесь никого нет, — указал Эмброуз. — Тебе такое не кажется странным?

— Это не имеет отношения к заданию, — Клавель покрутил несколько верньеров, в ответ на что вокс-передатчик, встроенный в стол, с треском вернулся к жизни. Столь мощная станция, вероятно, могла отправлять сообщения по всему Кольцу Коронатус, а то и на орбиту Искупления.

— Наше задание… — начал капитан, но «политофицер» оборвал его резким жестом.

— Война — не дискретное понятие, — произнёс Клавель в решётку микрофона ровным и официальным тоном.

— Ничего не изменилось, — почти сразу же ответил спокойный голос, словно его обладатель ждал вызова из аббатства.

— Изменилось всё.

«Условная фраза», — понял Крест.

— Подтверждаю авторизацию, «Калавера-пять», — отозвался незнакомец. — Доложите обстановку.

— Основная и вторичная цели задания достигнуты, — сообщил Клавель, — но моё вторжение в аббатство, вероятно, активировало событие «Дикий огонь».

Последовала пауза.

— Приемлемо. Все имперские силы и средства подготовлены для стратегического полевого исследования. Продолжая задерживать «Дикий огонь», мы вряд ли получим важные дополнительные сведения.

— Запрашиваю эвакуацию.

— Подтверждаю. Определяем ваши координаты.

Вокс-станция умолкла.

— Кто ты такой? — требовательно спросил Крест, наводя болт-пистолет на человека с прозрачными глазами. Трухильо мгновенно последовал его примеру и вскинул лазвинтовку.

При виде оружия Клавель изогнул бровь, но сохранил полное спокойствие.

— Я — тот, кто может помочь вам спастись.

— Как ты до этого помог Висельникам? — горько произнёс ветеран.

— Они погибли на службе Богу-Императору, рядовой, — Клавель медленно потянулся к воротнику. — Я не ищу неприятностей, — предупредил он, вытягивая из-под мундира простой серебряный амулет.

По нажатию его большого пальца вещица раскрылась, и внутри обнаружилась маленькая рубиновая розетта. В центре её виднелась стилизованная серебряная колонна с изображением одноглазого черепа.

— Оперативник Клавель, конклав Калаверы, — представился вовсе-не-комиссар. — Ордо Ксенос.

— Колыбель Вырожденцев осквернена, круговой магус, — доложила Ксифаули, не открывая глаз. — Многие из Благословенных жестоко убиты.

Вирунас пристально взглянул на ученицу. Разряды пси-энергии обвивались вокруг её стройного тела, рисуя мерцающие узоры-мандалы, очертания которых указывали на недовольство женщины. Объединившись с гештальтным духом Спиральной Зари, она превратилась в психический маяк, пылающий на вершине Мандиры Веритас.