Ксеноугроза: Омнибус

— Мы приготовили для вас убежище, праведник, — почтительно сообщил культист. Лицо другого, стоявшего рядом с ним, исказилось от страха при виде чудесного облика вырожденца. В этом человеке также жило благословение, но слабое из-за его трусости.

Ужас встал на дыбы, и впивающиеся крючья, свёрнутые внутри огромной полости в его грудной клетке, стремительно метнулись вперед. Живые гарпуны пробили нагрудник выкреста, непрочного в вере. Человек не успел даже вскрикнуть, когда крючья резко дернулись обратно к Тижеруку, и ротовые отростки праведника впились солдату в лицо. Щупальца пронзили ему глаза, протиснулись в глотку и дальше, ближе к сердцу. Товарищ убитого в восторженном молчании наблюдал за тем, как насыщается вырожденец. Когда тот закончил, от головы труса ничего не осталось. Утолив на время свои потребности, Ужас закинул мёртвеца себе на плечи и посмотрел на оставшегося сектанта.

— Меня зовут Тразго, — назвался гвардеец со странными глазами. Он откинул голову, подставляя горло. — Я послужу вам моей силой или кровью.

Тижерук не сдвинулся с места, и человек торжественно поклонился ему.

— Это спокойный район форта, но задерживаться тут неразумно. Последуете ли вы за мной, праведник?

Вырожденец не понимал ни единого слова, но осознавал их смысл. С удивительным изяществом подняв когтистую лапу, он начертил спираль.

«Никогда не видел такой жуткой бури», — думал Крест, пока их «Химера» неслась сквозь взбесившуюся тьму. Впрочем, ничто лучше урагана не скрыло бы экспедицию от любопытных глаз. Чёрные Флаги несколько недель ждали помрачения, но оно едва не оказалось слишком сильным.

Бронетранспортёр, выделенный для задания, ожидал их у ворот крепости и урчал мотором. Возле боевой машины стоял гвардеец в респираторе, который стукнул кулаком по люку, увидев подошедшего капитана.

— Опаздываете! — гаркнул он, и Крест узнал под маской Клавеля. Комиссар предусмотрительно сменил шинель и фуражку на стандартное обмундирование.

— Снабжение! — крикнул в ответ капитан, он же начальник службы тыла. Весьма размытый ответ, но Кресту было плевать, как отнесётся к этому политофицер.

Люк распахнулся, и имперцы забрались внутрь.

— Можно ехать, — сообщил рядовой в багровой бандане, плотно закрывая дверцу. В глазницах у него пучились оптические имплантаты, а на обнажённых бицепсах виднелись татуировки с шестерней — символом Адептус Механикус.

«Не сам машиновидец, но, возможно, его помощник», — предположил капитан.

Стянув респиратор, он вытер пот с лица. Кроме них с комиссаром, в БТР набились восемь солдат, необычных даже по завышенным нормам Чёрных Флагов. Все бойцы одевались по-разному и украшали снаряжение различными талисманами и амулетами, о значении которых Крест мог только гадать. Самым экстравагантным оказался аугментированный рядовой, но и остальные были яркими личностями.

— Привратник, говорит «Химера-семь», — произнёс мехвод в вокс-рожок. — Слушай пароль: «Морской прилив». Повторяю: «Морской прилив». Открывай ворота, друг.

— Понял тебя, «Химера-семь», — прокрякал в ответ динамик.

— Вы опоздали, Крест, — заметил беловолосый офицер, расположившийся рядом с водителем.

— Снабжение, — прибег тот к прежнему оправданию. — Простите, капитан Квезада.

— До моста мы доберемся лишь через несколько часов, — сухо ответил командир ветеранов. — Советую отдохнуть, пока есть время, мистер Крест.

Прозвучало это как почти неприкрытое оскорбление.

— Вот-вот, сэр, лучше вам заснуть сейчас, а не у меня на линии огня, — вмешалась женщина, которая сидела напротив Эмброуза. На её покрытые шрамами скулы и квадратный подбородок свисали немытые светлые дреды. В руках боец держала громоздкий плазмомёт, кожух которого целыми рядами покрывали отметки убийств.

— С каких пор ты стреляешь по прямой линии, Рахель? — лениво протянул мужчина с продолговатым лицом, втиснувшийся возле неё. Затем он кивнул Кресту. — Это вы прикрыли Зелёную зону, так?

— Полковник действовал по моей рекомендации, — ровным тоном ответил капитан. — С момента прибытия полка на Искупление там исчезли шестеро солдат.

«И в городке есть что-то неправильное, — подумал он, с отвращением вспоминая редкие, связанные с расследованием поездки в Надежду. — Что-то, залегающее глубже обычной порочности и разложения».

— Он правильно сделал, Трухильо, — заявила женщина с дредами. — Местечко было паршивое.

— Конкуренток боишься, а, Рахель? — поддразнил её Трухильо.

Крест не стал прислушиваться к их разговору. За время службы он повидал достаточно много ветеранских отделений и сразу распознавал взаимные ритуальные подколки. Бойцы могли посмеиваться друг над другом в промежутках между заданиями, однако легкомысленность была им чужда. Как только положение становилось серьёзным, то же самое происходило и с гвардейцами. Любой из восьмёрки, начиная с их замкнутого офицера и заканчивая водителем, что ни разу не повысил голоса, был опытнейшим убийцей. Когда-то Эмброуз обеспокоился бы, узнав, что ему придётся ехать в одной машине с такими солдатами, но Крест находил их просто утомительными.