Кстати о любви (СИ)

сплошная импровизация. И это главная ее пища. Как она оживилась, когда

пытала Сеню. Бедный Либерман! Зеленый цвет в его красно-белом мире –

бесконечный простор для когнитивного диссонанса.

Добравшись до офиса, Егор сразу заглянул к жене. Бездельничать

оказалось заразительно.

- Поехали домой, – заявил он с порога.

Оля отвлеклась от пудреницы, в зеркальце которой перед этим

внимательно изучала качество «прокраски» кожи. Ослепительно

улыбнулась мужу, по всей видимости, все еще пребывая в неге прошедшей

ночи и этого утра. И проворковала:

- Только если признаешься, куда ты пропал на весь день.

- Идею одну обдумывал.

- Перспективную или мыльный пузырь?

- Пока не знаю. Домой едем?

- Едем, - легко сказала Оля, встала из-за стола и подхватила сумку. На ней

уже было надето легкое черное пальто, которое в сочетании со шпильками

делало ее похожей на модель. – Если, конечно, ты не хочешь пригласить

меня куда-нибудь на ужин.

- Хочу, но мне надо поработать, - подхватив ее под руку, ответил Лукин.

- Я так и знала, что Щербицкого ты любишь больше меня!

- А ты Озерецкого.

- Вот такая неправильная у нас семья, - улыбнулась Оля, приблизив свои

губы к его. – Но тебе же нравится?

- Нравится, - Егор поцеловал ее, скользнув рукой под пальто, и

скомандовал: – До-мой!

Семейная жизнь действительно нравилась обоим. Им было хорошо друг с

другом, чего уж скрывать. С самого первого дня, как Ольга Залужная

переступила порог офиса журнала «À propos», стало очевидно, что вместе

им быть. Очевидно не только Лукину и Залужной, но и всему персоналу.

Ведь незачем сопротивляться идеальному стечению обстоятельств, если

оно идеальное?

Они подходили друг другу как два фрагмента одного пазла.

Обладали яркой привлекательной внешностью – и умели этим

пользоваться, когда нужно.

Мозгами наделены были не последними – а это делало обоих весьма

неплохими собеседниками. Обсуждая идеи, они сутками могли не вылезать

из офиса. И в неких параллелях общения это делало их еще более

интересными друг для друга.

Темпераментами сошлись тоже. У обоих имелись в наличии стадии, когда

накрывало. Олю чаще, чем его. Но ей было можно. Она – девочка. И она –

принцесса. Дочь французского дипломата и олимпийской чемпионки по

фигурному катанию, Ольга Залужная не могла не быть принцессой по

жизни, чему потакали и родители, и друзья, и впоследствии супруг – до

разумных пределов. Но это никогда не приобретало характера драмы. В

дела друг друга не лезли, умея предоставлять личную свободу, что было

весомым плюсом не только в семейной жизни, но даже в конфетно-букетный период, который, ввиду загруженности на работе, затянулся у них

почти на два года. Реже – но качественнее.

Взаимного сексуального влечения никто не отменял, что, конечно, в

определенный момент их знакомства встало на первый план, а конфетно-букетному периоду лишь добавляло остроты и прелести. Правда, розоволепестковая эпоха отношений имеет тенденцию к окончанию, но в

браке это оказалось весьма кстати, когда дома они стали пересекаться

исключительно вечером в кровати.

Егор и Оля не мешали друг другу жить, составив прекрасный семейно-партнерский тандем.

И это устраивало обоих.

До одного ноябрьского промозглого утра, когда Залужная вздумала

проявить свои «принцессины» качества, что послужило началом

длительных и основательных мучений ее супруга. Нет, тогда еще Лукин не

догадывался, чем все может обернуться – предпосылок не было. Но если

бы знал…

За окном сыпали редкие снежинки. Градусник замер на отметке +1. Листья

с деревьев два дня назад сорвало бешеными порывами такого ветра, какого в Киеве не бывает. Впрочем, тот до сих пор еще не утих. И это утро

от прочих отличалось лишь тем, что было выходным. В остальном – все та

же работа, хоть и дома.

Оля засела со своим ноутбуком у окна спальни. Егор обосновался в кресле

– глубоком, мягком и невероятно удобном как для дизайнерского предмета

интерьера. Обед был заказан из ресторана – домработница на выходные

чаще всего отпрашивалась. А сейчас, снабдив и себя, и Егора чашками с

крепким горячим кофе, Оля листала новостную ленту соцсети, параллельно поглядывая на улицу. Пока, наконец, не изрекла с самым

задумчивым видом:

- Ветер этот дурацкий пройдет или нет?

Егор помедлил с ответом, допечатал абзац и, не поднимая головы, отозвался:

- Обязательно пройдет.

- И не выйдешь никуда толком. Снесет.

- Ты, вроде, работаешь.

- Вроде, - ответила она и замолчала, снова уткнувшись в ноутбук. Но

хватило ее ненадолго. Допила свой кофе, отставила чашку на подоконник и

снова обратилась к занятому мужу: - Вообще-то мы с тобой закисли

совсем, заметил?

- Да как-то нет, - сказал Лукин, но от экрана отвлекся в ожидании

продолжения.

- Раньше всегда ходили куда-нибудь… Ну, помнишь… Каждую субботу

почти… выставки, кино, театр… закрытые показы, столько возможностей с

кем-то нужным познакомиться, договоренности какие-то заключить, общение наладить… ну помнишь же? А теперь сидим с тобой, как два

дундука, на месте. Стареем?

- Тебе чего не хватает, Оль? Нужных людей, показов кино или показов

себя?

Она отложила ноутбук в сторону и пересела поближе к Егору.