Кстати о любви (СИ)

- Я не граф, - сказал он и протянул ей руку, - но с тобой сфотографируюсь.

Росомаха шагнула к нему, сдернула с головы резинку, которой был

закреплен пучок на затылке, и ее золотисто-зеленые пряди рассыпались по

плечам. Включила фронтальную камеру, устроилась возле Лукина и

фыркнула:

- Это нечестно, когда мужик на фотке красивее бабы.

Егор притянул ее за плечи ближе к себе и негромко проговорил в самое

ухо, чувствуя, как ее волосы щекочут губы:

- А ты любуйся самолично.

Этот момент она и запечатлела. Главред «À propos», весьма двусмысленно

уткнувшийся ей в висок.

- Улыбайся давай, - рассмеялась она, ощутив побежавшие по телу

мурашки.

Беспрекословно улыбнувшись во все тридцать два, от чего от глаз

разбежались веселые морщинки к самым щекам, покрытым рыжей

порослью, Лукин подождал, пока она сделает очередную фотографию, и

спросил:

- Что дальше по плану?

- Завтрак. Нормальный завтрак. Выбирай. Мы сегодня туристы и идем в

«Компот», или очень деловые люди и идем в какой-нибудь ресторан? Мы в

эпицентре ходовых мест.

- Считается, что выбирать должна девушка.

- Я Росомаха, а не девушка.

- Не делай из меня извращенца.

- А ты не извращенец? Это мне так… для портрета. Ты же помнишь: шофер, садовник, собственный журнал.

- Садовника у меня нет, но завтракаю я исключительно с людьми.

- Тогда пошли, «Девятый перрон» работает до восьми утра, мы еще

успеваем. А то дел впереди валом!

- Деловая! – хмыкнул Лукин и повернул в нужном им направлении.

Шли недолго, перебрасываясь ничего не значащими репликами.

- Спрашивать, что ты будешь есть, бесполезно? – спросил Егор, как только

в его руках оказалось меню.

- Обычно я сюда не есть прихожу, - засмеялась Руслана, откинувшись на

диванчик и вытягивая под столом ноги. Усталость определенно

сказывалась. Еще сильнее сказывалось все нарастающее смущение –

даже она со своим непреодолимым идиотизмом в отношении мужчин

чувствовала неладное в Егоровых намеках и шутках. Возможно, это, конечно, от недосыпа, но все же…

Его явление накануне вечером, нелепый разговор, не менее странная

дорога, рыжая щетина с утра пораньше и прогулка у моря казались ей чем-то из области то ли сновидений, то ли просто бреда. А в жизни Русланы

Росохай бреда хватало и без Лукина. Того самого Егора Лукина, чей блок с

обзором прессы она слушала каждое утро, отправляясь на учебу в

университет, тогда как голова была забита совсем не конспектами, а первой

любовью. Потом Лукин ушел с радио, а еще через пару лет ее первая

любовь… словом, оказалось, что любовь – дерьмо.

Зато теперь она собралась завтракать с Лукиным в своем любимом джаз-клубе в подвальчике одного из старых домов неподалеку от Приморской

улицы.

Она удивлялась потертой куртке и дыркам на его джинсах, недоумевала по

поводу непонятного выражения глаз, изумлялась его словам и поступкам в

последние часы и еще больше офигевала с того, что все это вместе взятое

и он сам отлично вписывались в «Девятый перрон», где буквально в

нескольких шагах от них на открытой кухне что-то готовил повар, на

кирпичных голых стенах были развешаны виниловые пластинки с

оригинальными конвертами, а на подоконнике за ее спиной намывал морду

жирный рыжий кот – местный житель и любимец персонала и посетителей.

Руслана повернулась к коту и почесала его за ухом. Потом снова взглянула

на Лукина и сообщила:

- Сырники со сметаной, манную кашу и какао с молоком.

Пробегавший мимо официант был задержан. Сначала тот записал заказ

Русланы, потом, не моргнув глазом, добавил к этому стейк с кровью, картофельный салат и литр томатного сока.

- Про дела расскажешь? – спросил Лукин, когда официант скрылся в

районе кухни.

- Расскажу. Начнем с похода в какой-нибудь торговый центр. Пока у тебя из

багажа только чашка.

- То есть едем мы надолго.

- Как попрет. У меня планы на два-три дня. Но вдруг все же занесет на

Боденское озеро орхидеи смотреть?

- С бабочками.

- С бабочками, - послушно согласилась Руська, разглядывая сцену, на

которой тихонько перебирал струны сонный после ночи в джаз-клубе

гитарист. Она обожала просыпающиеся города еще со времен собственной

дипломной документальной короткометражки «Из ночи в день», когда они с

одногруппником Колькой Гуржием объездили полстраны с видеокамерой –

он снимал вечера, а она – утра. Он – из любви к искусству, она – чтобы

отвлечься. Утренние города стали ее слабостью. Было в них очарование

первозданности, и почему-то ей казалось, что они как люди – в момент

пробуждения настоящие. Потом, наполняясь звуками транспорта и толпами

на улицах, они меняются, как меняется человеческое лицо в течение дня.

А сейчас… сейчас, в эту минуту, ей было интереснее, чем в Африке.

Им принесли завтрак, и, неспешно ковыряя кашу, Руслана из-под

прикрытых век стала наблюдать, как Егор поглощает свой салат и стейк.

«Большой мужчина должен много есть», - так мать говорила про одного из

своих бывших. Глупо вспомнилось, и совсем не к месту.

- Открой секрет, - выдала она, безотчетно улыбаясь собственным мыслям, -

в твоем «С востока на запад» команда большая была?

Егор оторвался от тарелки и поднял на нее глаза.

- По твоим меркам – очень большая.