Кстати о любви (СИ)

талию, скользнул ниже и крепко ухватил за задницу. Росохай прищелкнула

языком, чуть дернула бровью и ослепительно улыбнулась:

- Руку убрал! Обороты сбавил!

Звучало достаточно угрожающе, хотя отражать его навязчивые подкаты в

последнее время становилось все труднее. В самом деле, не так уж он был

неправ. Какого хрена отказываться, когда предлагают – безвозмездно, то

есть даром. Наверное.

К лицу прилила кровь. Она точно знала – на нее смотрят. Чокнутая

интуиция взбесилась. На нее смотрят. Смотрят, и она это знала. Росомаха

снова оглянулась.

В поисках Загнитко, чела, избившего ее несколько месяцев назад в

подъезде,

кого-то

еще,

на

ком

обязательно

будет

пометка

«этояотдядиПаши». Ни-ко-го. Только безликая толпа народу, от которой

отчаянно шумело в голове.

- Ты точно по мужикам? – поинтересовался, между тем, Гамлет, но руку

убрал.

- Позвонишь, когда появится Анатоль? – в замешательстве пробормотала

Руська, пытаясь справиться с собой и забить на взбесившуюся интуицию, мигавшую красной лампочкой в ее голове. Снова глянула на Гамлета и

пояснила: - У меня тут дело… образовалось.

- Лааадно, - махнул Гамлет и ломанулся «работать».

Росохай осталась одна. И снова стала озираться по сторонам в поисках

того, кто за ней следил.

Взгляд в одну сторону – Алинка заходила обратно в зал, на ходу поправляя

прическу. Взгляд в другую – Гамлет занимался херней, фотографируя

зачем-то членов съемочной группы. Взгляд на часы – запись первых

эпизодов пилотного выпуска в 13:00. Сейчас 12:14.

У нее есть полчаса.

Эта мысль показалась на удивление здравой.

Росохай заставила себя глубоко вдохнуть. Медленно выдохнуть. И уже

спокойно, неспешно отправиться к лифту. Надо было поселиться в менее

приметном месте, но… так Соловьева и Анатоль были всегда под рукой.

Здесь расселили курятник моделек. Здесь проходила весомая часть

съемок. Отсюда было удобно мчаться в любую нужную сторону. Подходило

по всем параметрам. Затеряться в толпе. Но черт подери, надо быть

идиоткой, чтобы надеяться, что рано или поздно не узнают, что именно она

делает проект про дуру Соловьеву.

Вылетев на своем верхнем этаже, а они с Гамлетом Носовым поселились в

мансарде, в соседних номерах, Росохай плюхнулась в одно из кресел, стоявших в коридоре. Здесь же обретался и Анатоль. Девочек запихнули на

второй этаж. И Анатоль тяжело переживал вынужденную разлуку с

Алинкой.

Если бы не чертова Алинка!

С нее все началось далеким январским вечером в Вене!

Славная деваха и, главное, совершенно безмозглая. Убедить ее в том, что

они учились в одной школе, большого труда не составило. В разных

классах с двумя годами разницы. Но в одной.

«А я тебя помню! Тебя старшеклассник на плече таскал с колокольчиком!»

Алинке других доказательств не потребовалось. Просчитать это было

просто. Золотоволосая девочка с голубыми глазами в половину лица и

ресницами, как у лани, хоть раз в жизни, но на шее у мужика посидела.

Верняк. Без вариантов.

А если ты еще и журналист – типа титулованный, типа обладатель премии, о которой означенная золотоволосая девочка ни разу не слышала, но точно

престижная – то вообще без шансов. Вы друзья навек, и пофигу, что она из

Василькова, а ты с рождения в Киеве обретаешься, и вы в принципе

пересекаться не могли. Но все это понимала Росохай. Алинка едва ли. И

только Анатоль уныло оплачивал Алинкины капризы, включая первую

заказную статью про начинающую модель. Вторую. Третью. Целый проект.

И Руслана чувствовала себя последней дрянью, соглашаясь на это. Но

проект – возможность вцепиться всеми клыками в ускользающую мысль о

том, что делать дальше. И возможность находиться рядом и ждать, что

будет.

Долго ждать не пришлось. Анатоль, в миру Анатолий Петрович Гуров, банально бизнесмен, официально занимавшийся инвестициями в

строительство, наличие мозгов у женщин отрицал. А в его понимании

Руслана Росохай в категорию женщин все же входила.

Этот идиот даже дверь своего кабинета не закрывал, когда они с Алинкой

баловались в интервьюшки, а он трындел по телефону. Она всерьез

готовилась к схватке, слежке и хрензначему еще. Но уже спустя две недели

близкого общения с Соловьевой у нее было столько материала на

диктофоне записано, что честно пришлось обращаться в государственные

органы.

В одном Егор был прав: дядя Паша спекулировал не памперсами, и она

перла в дерьмо. И да, ее вряд ли за это погладят по голове.

Она отдавала себе отчет в том, что это даже не удача. Это тупо космос под

ногами разверзся. И человеческая глупость тоже, включая глупость ее

собственную.

Но теперь у нее был Гамлет. Была договоренность с СБУ о возможности

присутствовать при задержании и освещать детали при условии помощи в

этом деле. И была Алинка, возле которой можно находиться, не боясь

раскрытия. А Алинка – это Гуров. Тот самый Гуров, с которым всего-то

целую жизнь назад Загнитко встречался в «Мандарине». Ее жизнь назад.

Росомаху идиотская интуиция редко подводила, но именно тогда, в

октябре, лучше бы подвела. Ничего бы давно уже не было.

Поежилась. Запахнула кофточку, застегнула на все пуговицы. Выглянула в

окошко в конце коридора. И только после этого услышала, как недалеко

громко хлопнула дверь.