Кто боится смотреть на море

– А замысел-то в чем состоит? – ничего не понимая, спрашивала Франсуаза, уже не из интереса, а для очистки совести.

– Замысел состоит в том, чтобы, выбрав между дорогим и дешевым, трудным и легким, красивым и некрасивым, уникальным и обычным, выстроить свою игру. И, опираясь на удачу и свою догадливость или интуицию, почувствовать, что именно предлагает тебе судьба в каждом конкретном коне.

Франсуаза ничего не поняла. Он отдавал себе отчет в том, что плохо объяснил. От этой неудачи он почувствовал усталость.

– Возьми эту игру, я дарю ее тебе, ты сможешь купить книжку с правилами и во всем разобраться сама, – сказал он, признавая свое очередное поражение в схватке с маджонгом.

Ласточка играл в маджонг всю жизнь, и маджонг всегда побеждал его. Ласточка подбирал к нему ключи, и все они приводили к провалу Вначале он стремился играть красиво, пытался выстраивать только драгоценные комбинации, но судьба почти никогда не давала ему завершить игру, хотя часто дразнила его, подсовывая нужные камни. В этих случаях обычно побеждал игрок, делавший что-нибудь простенькое и незамысловатое и потому приходивший к финишу первым. Тогда, обломав свою гордыню, он решил затевать только дешевые комбинации, как бы в отместку дорогим: мол, от вас отказался единственный игрок, который отваживался рисковать и стремился только лишь к совершеннейшему. Но он проигрывал и в этих случаях, потому что всегда находился в игре такой участник, которому судьба дарила возможность выложить комбинацию-мечту. Это было либо «Чудо», своего рода парад всех драгоценностей, выложенный по особому правилу, либо, к примеру, «Роза ветров», когда в игре собраны все ветра. Сложивший такую фигуру выигрывал сразу так много, что дальше всякие попытки нагнать его были тщетными. Третьей из избранных Ласточкой тактик была тактика внимательной слежки за противником, угадывание его замысла, с тем чтобы помешать его реализации. В этих случаях создание помех другому отвлекало все внимание, и своя игра не складывалась вообще. Выигрывал опять кто-то другой, по-крупному или по мелочи, но выигрывал. Под конец Ласточка выбрал гибкую и смиренную тактику. До середины игры он старался не строить никакого замысла и наблюдать за приходящими камнями, ждал, как правило, подсказки судьбы, говоря себе: «Следующий пришедший камень скажет мне, к чему я буду стремиться». Но и тут всегда находился игрок, который превосходил его в его же тактике, который тоньше чувствовал и лучше предвидел, и поэтому течение игры легче выводило его в победе. Анализируя свои поражения, Ласточка каждый раз приходил к выводу, что у него недостает спокойствия, чтобы прислушиваться к судьбе, внимания, чтобы следить за движением камней по столу, не упуская из поля зрения замыслы противников, и просто удачи. Он понимал, что, чтобы выигрывать, он должен бы был победить себя самого, свой характер, свой темперамент, свою гордыню. Но он не мог этого сделать, и поэтому всегда проигрывал. Всегда находился либо гордец-везунчик, либо гений-созерцатель, либо обычный обывательствую-щий игрок, которому удавалось побеждать, строя незатейливые комбинации, с большей частотой, чем Ласточке.

Он был влюблен в эту игру.

Он был побежден этой игрой. Он играл со страстью именно потому, что хотел победить ее, и воспринял как окончательное поражение то, что попросту не смог объяснить и показать всю ее прелесть Франсуазе. Поражение, превратить которое в победу не удастся уже никогда.

Франсуаза собрала камни с его живота, аккуратно уложила их в коробку и, поблагодарив за подарок, пообещала, что купит книгу и они вместе с Жаном обязательно разберутся в правилах.

Так он расстался с маджонгом. Расстался с ним, побежденный, и, как прекрасно понимал, навсегда.

Франсуаза сказала, что, по ее мнению, ему сегодня лучше, и попросила разрешения выйти за покупками. Ласточка отпустил ее и, когда за ней захлопнулась входная дверь, взял в руки очередное письмо.

Почерк был взволнованный, напоминающий бегущую волну, которая то немного успокаивалась, то, наоборот, вздыбливалась, и тогда посредине строки начинало штормить:

«Господи, я хотел бы спросить Тебя и только Тебя, что есть любовь. Я не стал говорить об этом с Батюшкой, я знаю, что он ответил бы и этот ответ точно не удовлетворил бы меня. Поэтому я спрашиваю Тебя, и я загадал одно знамение: у меня перед домом растет огромное дерево, одна из ветвей которого надломилась, и вот по тому, что будет происходить с этой веткой, я пойму Твой ответ. Я буду знать, что Ты скажешь мне, если ветвь обломится, и каков будет Твой ответ, если ветвь не отломится и вновь приживется.