Кто бросит камень? Влюбиться в резидента

— Обыкновенный притон. Вот заявление соседей. Да и ваш друг это подтверждает,— Климов недвусмысленно посмотрел на Константина Степановича: тот, кивая, печально вздохнул и опустил глаза.

— Так что, будем составлять протокол?

— Какой протокол? — вскрикнул Львов.— Я ничего противозаконного не совершал. Зашел к товарищу, выпил немного лишнего, уснул. Извините, конечно, что в таком виде. Но больше ничего не было.

— Ладно,— примирительно сказал Климов.— У меня к вам все-таки есть ряд вопросов. А пока одевайтесь,— он жестом предложил остальным выйти из спальни, а сам отвернулся. Львов лихорадочно начал натягивать на себя нижнее белье, брюки, бормоча вслух:

— Какая ерунда… при чем тут соседи… Мы никому не мешали…

Одевшись, Львов с Климов прошел в гостиную. Никитин и Константин Степанович курили на кухне. Климов жестом указал Борису на стул:

— Борис Семенович, с кем вы вчера отдыхали в ресторане?

Львов удивленно уставился на чекиста:

— Это были мои друзья. Они очень порядочные люди. Я не понимаю, какое отношение…

— Вот что, Львов,— резко прервал его лейтенант.— Вы сейчас будете четко и ясно отвечать на мои вопросы. А для большей ясности взгляните на эти фотографии,— он бросил на стол пачку фотоснимков, на которых в недвусмысленных позах были запечатлены обнаженные Львов и артист. Борис медленно побледнел, руки его затряслись. Он не знал, как пахнет тюремная параша, но ему почудилось, что фотографии источают именно этот запах, и в ужасе отшатнулся.

— Кстати, ваш друг оказался более покладистым и разговорчивым, чего и вам желаю,— Климов сложил фотографии и спрятал в карман.— Итак, вы были в ресторане, как сказал ваш друг, со своей невестой. Кто она?

— Ее зовут Ольга, она студентка,— с трудом подбирая слова, начал Львов.— Мы познакомились… в общем, у нас оказались взаимные коммерческие интересы. Она доставала изредка какие-то модные ходовые вещи, я продавал. Иногда она просила меня что-то достать… что у меня было.

— То есть вы занимались спекуляцией, я правильно понял? — Климов в упор взглянул на парня. Тот обреченно пожал плечами.— Понятно. Кто еще был с вами?

— Были парень с девушкой… Ее не знаю, первый раз видел. А парень приезжий, снабженец из Белоруссии.

— Как вы с ними познакомились?

— Ольга сказала, что парень работает по линии потребкооперации и через него можно наладить поставку разного товара. Но предложила сначала его проверить, а то вдруг он из милиции,— с каким-то уже равнодушием рассказывал Борис.

— Ну и как, проверили? — Климов даже подался вперед в ожидании ответа.

— Да, вроде все нормально. Ольга сказала, что надо кое-что уточнить и можно действовать.

— Что означает «действовать»? — Климов уже понял, что Львова использовали «втемную».— И каким образом проверяли?

— Что означает действовать, я не знаю,— Львов развел руками.— А насчет проверки… ну, выясняли, как он себя ведет, где живет, как с девчонкой познакомился. Он ведь совсем недавно приехал. Еще Ольга сказала, что он когда-то в Литве жил, должен понимать по-ихнему.

— Ну и как, понимает?

— Да вроде понимает, отвечает без запинки. Я-то сам литовского не знаю, так, написали мне две фразы.

«Значит, все внимание надо заводить на Ольгу. Судя по всему, на контакт с Глебовым они будут выходить через нее. Ладно, пока будем заканчивать»,— решил про себя Климов.

— Кстати, а кто этого парня послал… ну, там, в Белоруссии?

— Понятия не имею,— пожал плечами Львов.

— А здесь кто будет товар получать? Ольга, что ли?

— Может, и она. Но думаю, кто-то другой. Я не знаю, да и не интересуюсь,— Борис махнул рукой.— Мне просто обещали хорошие комиссионные.

— Ладно. Вам придется задержаться здесь еще на некоторое время. Володя, давай сюда другого,— позвал он из кухни Никитина. В комнату вошел артист, Никитин остановился за спиной. Климов подошел к Константину Степановичу:

— Вы свободны. Будьте готовы появиться по первому нашему требованию.

— Понял вас. До свидания,— артист ободряюще кивнул Львову и ушел в сопровождении Никитина. Борис робко посмотрел на чекиста:

— Скажите, а это…— он мотнул головой в сторону кармана, в который Климов спрятал фотографии. Тот понимающе усмехнулся.

— Не беспокойтесь. Будете себя вести хорошо, никто об этом ничего не узнает. Значит, я сейчас отъеду, а вы с нашим сотрудником,— лейтенант показал на возвратившегося Никитина,— займетесь чистописанием.