Кто бы мог подумать?

— Вы запугали сына! — крикнул он тонким мальчишеским голосом. — Толя из дому убежать хотел. А бить вы не смеете! Подумаешь, радиола сломалась! Её починить можно. Не смеете бить!

На секунду Акимов-старший замер с открытым ртом, потом стал подниматься за столом и, поднимаясь, взорвался криком:

— Что-о? Не смею! Я?! Сына своего? Да ты кто такой?

— Я? — Что-то надо было сказать такое, что сразило бы этого разъярённого человека. И неожиданно для себя Костя выпалил веским, высокомерным даже, тоном: — Я — вожатый! В их втором классе. И… не вздумайте его бить!

Толькин отец повёл плечами — что, мол, ещё за штуковина? — плюхнулся на стул, пробормотал с неожиданной вялостью:

— Какой ещё вожатый?

Мачеха засуетилась, подбежала к мужу, осторожно погладила по спине, потом по волосам:

— Ничего, ничего! А радиолу я отдам починить. Починят, починят, в лучшем виде!

Бросилась к Тольке, принялась стягивать с него пальто:

— Толенька, ты разденься, повесь в кухне, высохнет…

Потом сунулась к Косте:

— А ты, мальчик, ступай, я провожу… — Она потихоньку теснила Костю к двери.

А Косте вдруг стало смешно: уж очень остолбенело, вылупился на него Толька, один карий глаз в упор, другой — чуть в сторону.

Старший Акимов всхрапывал, положив голову на стол.

В сенях Толькина мачеха быстрым полушёпотом говорила Косте:

— Спасибо тебе, мальчик! Пронесло. А без тебя, может, и не так бы… Ты его от Толика отвлёк. Но ты не думай! Он, Павел, когда трезвый, очень даже хороший. А слесарь какой — золотые руки! Вот когда… не в порядке… Он больной тогда. Ему лечиться нужно, а не хочет. И уж когда это самое… очень он на Толю… Толик-то озорник, да ведь мал ещё, глуп, что с него возьмёшь? А тебе спасибо, мальчик! Большое спасибо!

Домой Костя бежал бегом: уж очень есть хотелось. И как он портфель свой не потерял, когда Тольку волок, удивительно. Почему-то Косте было весело. Словно трудный экзамен выдержал.

Первое знакомство

Но на другой день, на большой перемене, Косте совсем не было весело.

В школьной столовой Света Кольцова дёрнула его за рукав:

— Пошли скорей к малышам! Дожёвывай, копуха!

Костя чуть не подавился горячей сосиской.

Вот оно, бедствие! Не идти к второклассникам нельзя. И не потому, конечно, что Светка заставляет. Но просто невозможно обмануть этого… жителя снежной берлоги.

Стоя рядом со Светой возле учительского стола, Костя видел ребячьи лица как в тумане. Тольку Акимова приметил на одной из задних парт.

Света весело провозгласила:

— Слушайте, октябрята! Вместо Раи Ивановой вожатым третьей звёздочки будет теперь Костя Дёмин. Кто в третьей звёздочке? Выходите сюда!

Вышли три девочки и два мальчика. Тольки среди них не было. Он продолжал сидеть, вылупив на Костю карие глаза.

Света прикасалась рукой к плечу каждого из ребят и быстро объясняла:

— Это Алла Печкина, это Таня Зимкова, это Ира Сергеева. Серёжа Мухин, Слава Курков. У меня память хорошая, не моя звёздочка, а всех помню. Ну, уславливайся с ними, когда начнёшь.

Ребята вопросительно, с ожиданием смотрели Косте в лицо. Так он это себе и представлял: он стоит, а в него упёрлись взгляды…

Костя нахмурился и пробормотал угрюмо:

— А этот что же не вышел? — И показал на Тольку.

— Ты про Акимова? — удивилась Света. — Так он не в третьей, он в моей звёздочке!

— Мне его давай! — буркнул Костя.

С готовностью Толька вскочил из-за парты, объявил:

— А я этого Костю, во-первых, знаю! — Вздёрнул подбородок и снисходительно покосился на ребят из третьей звёздочки.

Те перестали глядеть на Костю и, как один, уставились на Тольку.

Света не скрывала изумления и радости:

— Ты хочешь в свою звёздочку Акимова? Пожалуйста! Пожалуйста!

Придвинулась к Косте и шепнула на ухо:

— Это та-акое сокровище! — И опять громко: — Уславливайтесь! Живо! Сейчас звонок будет.

— Ребята, я… я вам завтра скажу, когда начнём, — заливаясь румянцем, промямлил Костя.

— Завтра так завтра, — согласилась Света. — Я вас познакомила, теперь уж ваше дело.

Костя выскочил из второго класса. Как раз прозвенел звонок. В коридоре Света припрыгивала возле быстро шагавшего Кости и тараторила:

— Я этих ребят немного знаю, Рае помогала, мы же с ней дружили. Алла Печкина у них талант, поёт, музыкой занимается. Ира Сергеева отличница, разумная, ты на неё опирайся. Мухин сонный какой-то, но послушный. Вот Таня Зимкова… вечно всё теряет. А Слава Курков… просто мальчик. Тебе попалась лёгкая звёздочка. И как это ты Акимова к себе захотел? Поражаюсь!

«Вот свиристелка!» — думал Костя, слушая Светкины излияния. Фыркнул, представив себе, как он опирается на плечо Иры Сергеевой — каланча на маленькую с такими аккуратными косичками.

Вечером Костя сидел за уроками мрачнее тучи. Усердно зубрил географию, ботанику, заданное наизусть стихотворение — всё подряд. В особом прилежании Костя заподозрить себя не мог. Но сейчас ему было необходимо занять голову, чтобы избавиться от тягостных мыслей: что ему с малышами-то делать?

Придя с работы, отец сразу заметил, что Костя чем-то расстроен.

— Ты что, сын, такой нахохленный?