Временное правительство действительно делает запрос о возможности отъезда семьи Николая II в Англию. Если британское правительство ответит согласием, проблем более не будет. Английский король двоюродный брат Николая II. Более того, они невероятно друг на друга похожи. Случись революция в Британии, благородный и наивный Николай не раздумывал бы ни минуты, можно или нет принять у себя семью брата. Он, верный соратник Великобритании, три года ведёт войну, иногда в ущерб собственной стране, но уж «союзникам» его упрекнуть не в чём. Не понимает Николай, что по плану Революция — Разложение-Распад он интересует «союзников» только в виде трупа. Такая же участь уготована и для его семьи.
«Джорджи», король Англии Георг V сначала дал разрешение на въезд царской семьи в Великобританию. Но в это время идёт следствие, затеянное Керенским и уезжать нельзя. Британцы ничем не рисковали — принять царя они якобы готовы, а он всё не едет. Вот незадача! Но расследование закончилось, и комиссия Временного правительства вынесла вердикт о невиновности монарха. Теперь препятствий для отъезда больше нет. А дальше совесть Керенскому облегчили «союзники». Ведь обещал он отправить Романовых за границу, но не сделал этого. Теперь он может смело сказать: я потому своё обещание не выполнил, что это было уже невозможно.
Англичане, в ответ на запрос Керенского о возможности принятия царя, от вечают отказом!
Этот отрицательный ответ — страшная тайна наших «союзников». Очень не хочется им брать на себя кровь невинных детей Николая II! Керенскому этого тоже не хотелось, поэтому в своих мемуарах он и рассказал правду. И вызвал взрыв негодования! Бывший премьер-министр Англии Ллойд Джордж, и бывший британский посол Бьюкенен возражали Керенскому. Тот совесть облегчил, а британцы переполошились, утверждая, что согласие на предоставление царю убежища, никогда не отменялось. Дело приняло серьёзный оборот. В 1927 году, в ответ на парламентский запрос, Министерство иностранных дел Великобритании обвинило Керенского во лжи, представив в качестве «не оставляющего сомнений опровержения» ранние телеграммы о предоставлении царю убежища. Но это была ложь. Пытаясь скрыть свою роль в гибели царской семьи, «союзники» скрыли следы своего предательства, спрятав более поздние телеграммы со своим отказом.Когда бывший секретарь британского посольства в Петрограде заявил, что помнит о получении из Лондона депеши с отказом, английские дипломаты ответили, что ему изменяет память. Но в 1932 году дочь Бьюкенена рассказала, какое давление оказывалось на её отца. Под угрозой потери пенсии он должен был пойти на фальсификацию в своих мемуарах и скрыть от общественности правду. Но она всплыла. Часть этих документов даже была опубликована.Телеграмма личного секретаря короля лорда Стамфордама — министру иностранных дел Великобритании лорду Бальфуру (24-е марта 1917 года): «… должен умолять вас передать премьер-министру, что всё, что Король слышит и читает в прессе, показывает, что присутствие императора и императрицы в этой стране не понравится публике и конечно ухудшит позицию Короля и Королевы… Бьюкенен должен сказать Милюкову, что недовольство в Англии против приезда императора и императрицы так сильно, что мы должны отказаться от нашего прошлого согласия на предложение русского правительства…»
Телеграмма британского посла в России лорда Бьюкенена — министру иностранных дел Великобритании лорду Бальфуру (31-е марта 1917 года): «… Я полностью согласен с вами… Будет намного лучше, если бывший император не поедет в Англию».
В Англию царской семье не уехать. Но — отсюда ещё не вытекает непреложность их гибели! Чтобы Романовы погибли, Керенскому ещё очень сильно предстояло постараться. Ведь есть ещё один вариант: Николай Романов просил отправить его и семью в Крым, в Ливадию. Но, как раз туда семья Романовых не поедет. Почему? Потому, что этот полуостров почти всю Гражданскую войну будет под контролем белых.
Конечно, Керенский заранее этого не знает, но странным образом туда семью бывшего царя отправлять не хочет. Следователь Соколов в своей книге «Убийство царской семьи» приводит объяснение самого Керенского. Глава Временного правительства так объясняет своё странное поведение: