Кто, если не я?

– Вы давали ей фруктовые смеси из баночек?

– Да, вроде, – неуверенно подтвердила я.

– Тогда не беспокойтесь! В пироге такая же клубника, даже лучше, потому что с нашего огорода. И потом, она же пропеченная. Если вдруг окажется, что у Оли аллергия, то сразу будет понятно, на что.

Она просто и понятно мне все объяснила. Мы договорились, что подойдем через несколько минут. Хозяйство моих соседей напоминало хорошо организованное предприятие.

– Вы настоящие фермеры! – сказала я им с неподдельным восхищением во время чаепития. – У моего отца была пара гектаров земли, две коровы, две свиньи и конь. А у вас сотни гектаров, десятки коров, трактора, комбайны и еще много всяких машин. Даже комбайн для сбора смородины есть!

– Да как-то справляемся.

– Как-то? Это просто удивительно! Я только по телевизору такие фермы видела и не представляла себе, что в наших местах они тоже есть.

Ева прямо раздулась от гордости.

– Тут в округе и побольше есть, – скромно ответила Бася, но тоже гордо улыбнулась.

– Оказывается, в нашем селе многое поменялось, а я все пропустила.

Барбара спросила, почему мы исчезли на две недели. Ева очень беспокоилась, думала, что-то случилось. Я объяснила, что мы попали в больницу. Рассказала про Олину лихорадку и про мой флебит. Делирий я, естественно, не упомянула. Сама не знаю, почему я вдруг так разоткровенничалась с этими чужими женщинами. Может быть, и мне хотелось понимания и капельку сочувствия? От Магды я слышала только: «Ой, Анечка, мне так жаль, но у меня сердце болит», а Аська заявляла: «А ты что думала? Дети иногда болеют! Все так и должно быть!» Мне-то казалось, что я вела себя как героиня, как супермен! Преодолела все трудности и спасла ребенка. Хотелось, чтобы меня хоть чуть-чуть похвалили за мое хладнокровие и за мой героизм, за то, что справилась с трудной и новой для меня ситуацией.

Все это, все, что хотела, я услышала от Евы и Барбары.

– В Америке таким вещам в школе учат. Пани Анна, вы так хорошо справляетесь с Олей. У вас же своих детей не было. Наверное, вам очень трудно, – похвалила меня Барбара.

Они пели мне дифирамбы, а я просто раздувалась от самодовольства. Вдруг Барбара сказала то, что в очередной раз перевернуло мою жизнь с ног на голову:

– Жалко, что вы к нам тогда не пришли. У нас и свечи есть, и сироп жаропонижающий. Зуза часто болеет.

Разговор перешел на Зузины болезни, но я уже не слушала. Я вдруг поняла, что стала нуждаться в других людях. Наша с Олей жизнь станет намного легче, если рядом будут хорошие соседи. Если будет кто-то, кто всегда поможет.

– Пани права, – сказала я тихо. – Пани чертовски права.

Пирог с клубникой оказался отменным, и Оле он очень понравился. После того вечернего чая я стала поддерживать дружеские отношения с новыми знакомыми. Все время повторяла себе, что делаю это ради Оли и ради своего спокойствия. Скоро малышка поедет к Магде и моя жизнь будет такой, как прежде. Общение с Зузой пошло Оле на пользу, она стала развиваться быстрее и лучше разговаривать, часто смеялась. Подгузники мы теперь надевали только на ночь. Мы с малышкой стали лучше ладить. Летние дни тянулись медленно и спокойно.

Глава 13

– Оля, что ты на обед хочешь? – спросила я утром.

Малышка воевала с одежками. Вчера она узнала, что Зуза одевается сама, и решила, что тоже так может. Как бы я ни убеждала ее, что Зуза старше, Оля уперлась. Истерики у нее случались все реже, но упрямства меньше не становилось.

У нее был характер и свое собственное мнение. Я уже хорошо ее изучила, знала, что ее злит, а что радует, знала, что она любит кушать. Знала по именам все ее игрушки и какие сказки она любит слушать. Умела различать, когда она плачет, потому что голодна, а когда потому что устала. Знала, когда лучше ее обнять, а когда держаться подальше, когда удастся ее в чем-то убедить, а когда не стоит и пытаться.

Она тоже изучала меня. Знала, как ко мне подойти, как посмотреть мне в глаза, чтобы я растаяла. Умела обнимать меня так, что я просто не могла на нее злиться. Прошло уже семь месяцев с тех пор, как Оля поселилась в моем доме, и наша жизнь стала спокойнее. Только иногда, когда малышка засыпала, я сидела в своем любимом кресле, тупо уставившись в телевизор, потягивала коньячок и с тоской вспоминала свою прежнюю жизнь.

– Сюп!

– Ага! А какой? – спросила я с улыбкой. В последнее время список супов, которые я могла готовить, пополнился двумя новыми: бульоном и огуречным. Борщ из пакетика я к своим кулинарным достижениям не относила.

– Помидолный! Позалуста! – малышка улыбнулась в ответ.

– А ты мне поможешь?

– Ага.

В последнее время она мне охотно помогала. Ей нравилось доставать кастрюли, которые потом приходилось прятать назад, мыть овощи, а я потом перемывала их еще раз, и ломать вермишель на такие маленькие кусочки, что она становилась похожа на крупу или рис. Зато малышка была рядом и у меня на глазах.

– Оля, смотри, какая сегодня хорошая погода. Пойдем с Зузой в лес, посмотрим, может, уже земляника или черника поспели? Ну как?

– Да! Да! – радостно закричала малышка.