Кто, если не я?

Я сидела рядом, пока она не уснула, а потом пошла и налила себе водки. Не коньяка, а чистой водки, и даже разбавлять ничем не стала. Выпила два по пятьдесят и завалилась спать рядом с Олей. Спали мы долго, почти до пяти вечера. Оля разбудила меня, попросила кушать, и я пошла готовить ужин. Потом она немного поиграла, но настроение у нее не улучшилось. Она опять начала капризничать, и я включила ей мультики на видео. Она уселась на ковре перед телевизором. Дождь все шел и шел.

Я выглянула в окно и увидела, что в доме Баси нет света: наверное, они работали во дворе или уехали куда-то. Я тяжело вздохнула. Если у соседей горел свет, мы с Олей пошли бы к ним под любым предлогом. Но, похоже, их не было дома. Не хотелось выходить на улицу и искать их под дождем. Мультик закончился, было уже почти девять.

– Олечка! Пошли купаться! – заискивающе предложила я.

– Не!

– Олечка, давай пойдем вместе. Я тебе помогу, мы быстренько иcкупаемся и еще что-нибудь посмотрим потом.

– Не! – ответила она твердо с недовольным видом.

– Идем, Олечка. Хочешь, я ванну с пеной сделаю? – искушала я ее.

– Не-е-е! – Это «не» было уже больше похоже на визг.

– Оля, а ты в туалет хочешь? Давно не была!

– Не-е, – пропищала она.

– А если подумать? – допытывалась я, потому что сегодня она в туалет почти не ходила. Я старалась напоминать ей время от времени, потому что не хотелось опять отмывать обмоченный диван. Подгузники мы не носили уже почти целый месяц, а в последний раз она описалась пару недель назад.

– Олечка, пошли в ванную. Ты в туалет сходишь, а потом мы тебя искупаем.

– Не-е-е!

– Олечка, пошли, я сейчас много-много пены сделаю, и будешь брызгаться, – пыталась я подкупить малышку.

– Не-е-е! – упрямо завизжала она.

– Оля, ну пошли. Сможешь и меня обрызгать, – прибегла я к самому сильному аргументу, который всегда срабатывал.

– Не-е-е, – упрямилась Оля.

– Оля, быстро в ванную, – теперь уже уперлась я.

– Не-не-не! – завопила она и опять побежала на кровать.

Похоже, переговоры зашли в тупик. Я посмотрела на окна соседей. У них по-прежнему было темно. Пошла за Олей в спальню. Она сидела на моих подушках, а под ней расплывалось большое мокрое пятно. Наверное, она долго терпела.

– Оля, нет! Только не на подушки!! – закричала я и подбежала к ней. Она тоже закричала и переползла в угол кровати, где ее трудно было достать. – Оля, а ну иди сюда! – строго сказала я.

– Не-е-е! А-а-а!

– Оля, быстро сюда!

– А-а-а! – вопила она.

Я протянула ладони, а она начала колотить руками и пинаться. Дернула покрывало на себя, чтобы вместе с ним подтащить поближе вопящую девчонку, а она соскочила с него на одеяло. Я начала тянуть одеяло, продолжая кричать, чтобы она шла ко мне, а она, заметив, что расстояние между нами сокращается, перелезла на простыни. Ее личико покраснело, и она кричала так, что охрипла. Затаилась в углу, прижимаясь к стене, и крепко обнимала Гав-гава. Я попробовала забраться на кровать и подползти к ней на коленях, но малышка была быстрее, чем я. Быстренько переползла на другой конец кровати. Я в одну сторону, она в другую. После нескольких попыток я так запыхалась, что пришлось остановиться и перевести дух. Я перестала орать и через секунду заметила, что она тоже молчит. Обернулась посмотреть, что происходит. В тот самый момент Олю вырвало. Рвота брызнула фонтаном, затопило полкровати. Передохнула чуть-чуть и опять. Уже не так обильно, но все равно поток был внушительный. Она вдохнула и отрыгнула в третий раз, уже на себя и Гав-гава. Посмотрела на меня с тем же упрямым выражением лица и снова начала вопить.

– Ну все, моя панночка, – заявила я. – Это уже слишком.

Я глубоко вдохнула пару раз, чтобы успокоиться. Широко расставила ноги, согнула их в коленях, выпрямила спину и начала понемногу оттаскивать кровать от стены. Олька растерялась, не знала, что делать, свалилась с кровати, но тут же вскочила и попыталась забраться на нее. Ноги все еще оставались на полу. В этот момент я осторожно придвинула кровать к стене. Матрас был мягкий и более широкий, чем сама кровать, поэтому я знала, что прижимаю девочку матрасом, а не деревянной рамой. Я не хотела навредить ей, а просто старалась обездвижить. Девчонка начала извиваться, как угорь.

– Не советую, – сказала я, – а то сейчас прижму посильнее.

– А-а-а…

– Оля, прекрати, слышишь? Прижму сильнее! – пригрозила ей. Верхняя половина матраса была ниже ее груди, а нижняя на уровне бедер. – Оля, успокойся. – Я чуть-чуть прижала ее кроватью.

– А-а-а, – взвыла она, но перестала дергаться.

– Оля, послушай, я тебя выпущу, но ты пойдешь купаться.

– А-а-а-а!