Кто, если не мы! СИ.

-Думаю, нет. Там было темно, а я к тому же шляпку надвинула на лицо. Уверена, не узнает, если только по одежде.

-Значит, идём ко мне, переоденем тебя и на променад. Посмотрим, что здесь да как.

Агафья неуверенно кивнула, но согласилась. Несмотря на то, что моё возвращение было неожиданным, служанки Елены Павловны имели неплохую выучку, и все мои требования были выполнены беспрекословно. Пока Агафья приводила себя в порядок, ко мне подошла Дарья и, извинившись, спросила, не могу ли я ей уделить немного времени. Всё оказалось до банальности просто, уехав из столицы барыня, то есть Елена Павловна, не заплатила служанкам жалованье. Я выяснила сумму задолженности, оказалось, не так уж и много. Заплатила и поинтересовалась, есть ли средства на ведение хозяйства. Пришлось внести и на эту статью расходов некую сумму. Дарья ушла донельзя довольная. По всей видимости, моя предшественница была менее сговорчивой.

Наконец, Агафья справилась со своим внешним видом. Мы ведь хотели выйти в свет, но меня стал глодать червячок сомнения: а вдруг мою подругу узнают. Посему я предложила девушке несколько изменить внешность. Вскоре её с трудом можно было распознать, да и новое платье преобразило. Вскоре к прогулке и знакомству с новыми реалиями мы были готовы. Меня поразила бурлившая на улице жизнь. Вроде враг у ворот и следовало вести себя как можно тише, а не фланировать по бульварам. Я удивилась, услышав немецкую речь. Может, пока мы переодевались, неприятель успел войти в город? Так нет, все были спокойны и даже веселы. Интересно, что происходит? Может, я чего-то не знаю и тут всё наоборот, в России правит жестокий царь и население с нетерпением ждёт освобождения от его тирании. Да нет, мы же разговаривали с военнопленными, те дали понять, Москву сдавать неприятелю не собираются. Тогда, вероятнее всего, врага уже отогнали от стен города, и население столицы радуется сему факту. Сначала решили пройти на Красную площадь. Оказавшись на месте, огляделись. Вроде бы все, как и в нашем времени. Вот мавзолей и очередь к нему, памятник Минину и Пожарскому, ЦУМ, храм Василия Блаженного, исторический музей, но... Во-первых, меня удивила очередь в мавзолей, да и само сооружение слегка отличалось от того, привычного нам. Ладно, присоединимся к жаждущим лицезреть нетленное тело вождя революции. Очередь продвигалась достаточно быстро и минут через пятнадцать мы были внутри. Вот тут-то нас и ждало второе потрясение. В мавзолее находилось два саркофага. Как я помню, сразу после смерти Сталина его тело было выставлено на обозрение рядом с телом Ленина. Потом Сталина убрали. Ну, конечно же, в этом мире история пошла по другому пути. Значит, всё может быть. Подойдя ближе, разглядели под стеклом тела двух бородатых мужчин. Один из них отличался богатырским сложением и выглядел очень и очень солидно, второй был поменьше, да и бородка была пожиже. На одном из постаментов прочитала надпись «Божьей милостью император Всерусский Александер Третий», на втором надпись гласила, что покоится там император Всерусский Никола Вторый. Нечего себе, приехали. Налюбовавшись нетленными мумиями, вышли, и сразу же толпа увлекла нас в ЦУМ. Вот там-то и погуляем. Над магазином крепился баннер с надписью

«Торговый дом братьев Манташевых». В моём времени Манташевы никак не были причастны к торговле. А занимались нефтяным бизнесом. Становится всё интереснее. Вошли внутрь. Оказалось, практически всё так же, как и в нашем времени. Огромный стеклянный потолок, правда, украшенный цветным витражом. В центре бил фонтан, и зазывала предлагал пройти к нему, поскольку сегодня парфюмерный король Бромар (Брокар в моём времени) решил сделать подарок жителям столицы и фонтан был наполнен новым ароматом духов под названием «Любимый букет царевны Мари». Правда, запах почему-то напомним мне хорошо известную в советский период марку «Красная Москва». Народ у фонтана толпился. Кое-кто даже пытался набрать в небольшие ёмкости дармовой парфюм. Прошли дальше. По сторонам пассажа расположились различные отделы, принадлежавшие, по всей видимости, частным лицам, арендовавшим места у братьев Манташевых.