Кто есть кто

– Да он вообще эту фамилию впервые услышал. Просто позвонил мне и сказал, что какой-то тип выдает себя за Вериного отца и непременно хочет ее видеть. Ну он и наврал ему семь верст до небес, только тот уперся как баран, подавай ему дочь, и все.

– Но почему ты решила, что это именно Мажидов, а не какой-то левый тип?

– Да потому что он назвался Мажидовым, и когда я показала Воронцову его фотографию, тот опознал его со стопроцентной точностью. Он готов поклясться, что говорил именно с этим человеком, только оба глаза у него были нормальные, это мне непонятно…

– Да, здорово… – Варнавский извлек из бара бутылку армянского коньяка и пузатые большие рюмки.

– Здорово?! – Зоя негодовала. – Что делать будем?

– Он хочет видеть дочь? Так почему же не пойти навстречу хорошему человеку. Познакомим его с дочерью. – Варнавский старался говорить уверенно, но его тон не успокаивал Зою, она продолжала метаться от окна к двери и обратно с методичностью маятника.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты же хотела стать Верой, у тебя появился замечательный повод. Встретишься с ним, бросишься в отцовские объятия…

– Ну а вдруг он поймет, что я не она?

– Ты серьезно? Как ты себе это представляешь? Она ведь даже не подозревает о его существовании. У тебя хорошие шансы, если даже его смутит отсутствие фамильных черт, всегда можно сослаться на то, что ты похожа на мать…

– Угу… Которая всегда любила знойных брюнетов. – Зоя взлохматила свои черные волосы, глядя на которые и впрямь можно было сказать, что в ее жилах течет кровь чеченца.

– Вот именно. – Варнавский наполнил бокалы и протянул один Зое. – Чем ты, собственно, рискуешь, он Веру никогда не видел, документы ее у нас, до всяких хитрых медицинских тестов он не додумается, а если и додумается, то не рискнет их устраивать тут же, опасаясь оскорбить тебя до глубины души, в конце концов, не ты его искала, он сам напросился.

– А что с деньгами?

– Это, конечно, проблема, но и она разрешима. Можно невзначай выспросить у него номер счета и код доступа, можно исподволь подтолкнуть его оформить на тебя завещание, а можно, наконец, просто от него избавиться и получить деньги в качестве наследников, как мы и собирались. Но в любом случае тебе стоит держаться к нему поближе.

– Тебе легко говорить, не ты же будешь перед ним корячиться, изображая дочернюю преданность и любовь.

– Он, между прочим, этого от тебя наверняка и не ждет. Веди себя естественно…

– А в подходящий момент утопи его в ванной или трахни кочергой по темечку, да?!

– Только не надо утрировать. Не хочешь, не надо, давай забудем о его миллионах и будем спать спокойно.

– Давай! – Зоя плеснула себе изрядную порцию коньяка и не поморщившись лихо опрокинула рюмку. Но мысль о потере многих миллионов, которые почти уже были у них в кармане, не давала ей успокоиться. Варнавский пил мелкими глотками, подолгу задерживая коньяк на языке, и молчал. Зоя сама должна принять решение.

– А если подключить Воронцова? – задумчиво произнесла она.

Итак, решение принято. От денег она отказываться не собирается, слишком велико искушение.

– Это сложный вопрос… Он, конечно, за определенную сумму не побрезгует избавиться от Мажидова, но нужен ли нам лишний свидетель?

– Да он и так уже по уши в дерьме, неужели ты думаешь, он станет нас шантажировать?

Варнавский только пожал плечами.

– И когда же произойдет долгожданное воссоединение родственничков?

– Как только Воронцов якобы вытащит Веру из тюрьмы.

– Хорошо, сходи на эту встречу, присмотрись, потом, уже основываясь на фактах, обсудим, что делать дальше. Сразу после встречи позвони мне. – Варнавский поднялся с дивана и, поймав Зою на полпути от двери к окну, притянул к себе. – И расслабься, не думай пока об этом.

С утра я отправился в консультацию – сегодня у меня были приемные часы. Конечно, я с большей пользой для себя мог потратить это время, но… работа есть работа. Поэтому четыре часа подряд я выслушивал разные житейские истории и добросовестно давал гражданам советы, разъяснял законы, словом, оказывал, как значится в перечне обязанностей члена коллегии адвокатов, «квалифицированную юридическую помощь».

Но конечно, дело Зои-Веры никак не шло у меня из головы. То есть оно и не должно было никуда идти. Даже наоборот. Я чувствовал, что не могу просто так спустить это дело на тормозах. Что должен помочь этой женщине. Хотя, скорее всего, на этот раз обойдется без гонорара.

Примерно около часа позвонил Грязнов:

– Здорово, Юра. Утром звонил Саша Турецкий, просил помочь тебе. Я уже поручил оперу МУРа, который занимается раскрытием убийства Филимоновой, вместе с тобой осмотреть комнату. Так что через час будь там.

Пришлось отпрашиваться у Генриха Розанова. Конечно, больше всего расстроились старушки, которые рядком сидели в коридоре, дожидаясь своей очереди. Я прошествовал мимо них, стараясь не смотреть по сторонам и ощущая спиной их укоризненные взгляды.