Кто есть кто в мире науки и техники

Он изложил гипотезу атомов, доказывая ее аллегориями красочными, хотя и не очень убедительными. Упоминал о круговоротах материи реалиям:

…всегда обновляется жадное море

Водами рек; и земля, согретая

солнечным жаром,

Вновь производит плоды; и живые

созданья, рождаясь,

Снова цветут; и огни эфирные в

небе не гаснут.

Земные процессы Лукреций не возводит в ранг космических. Отказавшись от геоцентризма, он, предвосхищая космогонии Нового времени, высказывает мысль, через полтора тысячелетия возрожденную Николаем Кузанским:

Центра ведь нету нигде у

Вселенной,

Раз ей никакого нету конца…

Поэма Лукреция дает завершенную картину Мироздания – от земных явлений до космической бесконечности. В ее основе – несколько идей: вечности и бесконечности Вселенной, атомного строения вещества, неуничтожимости движения (круговоротов материи), возможности рационального объяснения всех природных явлений.

Высказывания Лукреция:

– Ведь глупцы дивятся и встречают с любовным почтением все, что, по их мнению, скрывается за двусмысленными выражениями.

– Если бы после смерти вещество нашего тела было вновь собрано временем и приведено в нынешний вид и если бы нам дано было вторично явиться на свет, то это все-таки не имело бы для нас никакого значения, так как память о прошлом была бы уже прервана.

– Не ясно ли всякому, что природа требует лишь одного – чтобы тело не ощущало страданий и чтобы мы могли наслаждаться размышлениями и приятными ощущениями, не зная страданий и тревог?

Учение Эпикура не отвечало религиозным традициям римлян. Для них привлекательней выглядело учение стоиков. Это можно объяснить склонностью граждан великой империи к логике, порядку, рассудительности и четкому исполнению своих обязанностей, при уважении традиций.

В отличие от механической модели Мироздания Эпикура (пусть даже расцвеченной поэтическим воображением Лукреция), у стоиков она была более сложной – органической. Космос уподоблялся живому разумному существу. Единство духа и материи олицетворял Зевс-логос. Тем самым предполагается продуманность событий в Мироздании, их закономерность и необходимость.

Получалось, что в мире все предопределено и устроено целесообразно. Такая вера удовлетворяла рабовладельцев, оправдывала их положение господ и поработителей. Она избавляла от «излишних» духовных исканий и сомнений, дерзаний мысли, характерных для греческой науки и философии. Это, конечно же, в немалой степени содействовало застою теоретической научной мысли в римскую эпоху.

Познание Земли

Первый латинский географический трактат из трех книг – «Хорография» («Описание местности») – написал Помпоний Мела в 40–45 гг. до н. э. Это сочинение ни чем не примечательно, пестрит выписками из греческих авторов. Немало внимания уделено амазонкам, безголовым и козлоногим людям и прочим созданиям человеческой фантазии. К подобным сообщениям Помпоний Мела относился, по-видимому, серьезно. Хотя не исключено, что он заботился (подобно многим современным журналистам и писателям) о занимательности изложения, а не о правде. Недаром его работа пользовалась популярностью.

Посидоний

Посидоний (ок. 135–51 г. до н. э.) – римский энциклопедист, грек. Родился в Сирии, в городе Апамен, учился в Афинах. Стал видным представителем стоицизма.

Это учение признавало бренность каждой человеческой жизни порознь, но единство и вечность жизни и разума вообще; отвергало суетные заботы о личном благосостоянии, находя предназначение человека в познании высших истин и в добродетели. Мироздание – живое, одушевленное, разумное, во всем превышающее человека. Бог – светоносный огненный эфир, пронизывающий Космос и принимающий разные формы.

Все это было слишком туманно и неопределенно. А окружающий мир интересовал Посидония своими конкретными объектами и явлениями. С 97 г. до н. э. Посидоний стал главой школы стоиков на о. Родос. Преподавал он и в Риме. Среди его учеников и друзей были Цицерон и Помпей.

В своих сочинениях Посидоний охватил почти все знания своего времени: в математике, астрономии, географии, истории, этнографии.

Посидоний. Гравюра XVII в.