Кто главнее?

Если вам приходилось плавать на старых пароходах, вы, конечно, обращали внимание на то, что весь борт судна покрыт тысячами, десятками тысяч заклепочных головок. Нелегкий это был способ постройки судов, малопроизводительный, но тем не менее долгие годы судостроители всего мира пользовались именно им — другого не было. И это несмотря на то, что еще в 1807 году талантливый русский физик Василий Владимирович Петров поставил свой блестящий эксперимент, открывший принципиальную возможность полного изменения судостроительной технологии, исключив из нее тяжелую и вредную для человека клепку. Изобретатель собрал огромное количество источников тока в огромную гальваническую батарею. Две с лишним тысячи медно-цинковых элементов были спаяны воедино. В них была заключена немалая сила — целых 1700 вольт! Когда ученый осторожно — ведь он имел представление о мощности своего источника энергии — поднес один электрод к другому, между ними вспыхнула ослепительная электрическая дуга — предвестник будущих сполохов электросварки.

И все-таки много, очень много времени прошло, прежде чем последний клепальщик сменил свой пневматический молоток на маску электросварщика. С этого момента труд корабела преобразился. Если раньше, приближаясь к стапелю, можно было еще издалека услышать «пулеметные очереди» клепальщиков, то теперь здесь тихо. Лишь шорох и негромкое потрескивание горящего электрода сопровождают работу электросварщика. Зато ночью ослепительно яркий свет электрической дуги виден издалека. Он проникает в любую щель, взлетает вверх и подсвечивает низко нависшие облака. В этом свете четко просматриваются огромные судовые секции, намертво привариваемые друг к другу, корабельные конструкции, на глазах обрастающие все новыми деталями.

Приглядитесь к электросварщику: его экипировка — брезентовая куртка, обшитая темной «замшей», не для фасона, а чтобы искры металла, попав на спецовку, не прожгли материю; защитная маска с темным стеклом, предохраняющим глаза, да электроды с держателем, к которому подводится электроэнергия. Немного у него профессиональных атрибутов, зато они редко теряются — все на виду.

Склонившись над стыком двух стальных листов, сварщик слегка пристукивает электродом по стали. Желто-белым кустом взрывается электродуга. Она настолько ярка, что на нее категорически запрещается смотреть незащищенным глазом. Почти сразу же начинаются болезненные ощущения. Дуга уже погасла, а вам все еще мерещатся белые вспышки.

Зато, надев специальные — очень темные — очки, мы вместе со сварщиком можем спокойно наблюдать за его работой. Плавно, не торопясь, но и не мешкая, ведет он электрод вдоль шва. Электрод плавится, как сосулька, заливает шов желтой «водой».

От того, будет ли этот ручеек достаточно полноводным и ровным, зависит крепкость шва, крепкость соединения стальной обшивки судна.

И все-таки, хотя заранее знаешь, что перед тобой сварщик высокого класса, трудно отделаться от мысли, что не очень это трудное дело — варить металл.

Ни особой физической силы здесь не нужно, ни ловкости. Но это обманчивое впечатление. Возьмите обыкновенный тюбик с клеем, попробуйте провести его по конверту так, чтобы остался ровный слой клея, — не получится. Где-то он будет толще, где-то тоньше. То же самое с электродом. С той лишь разницей, что конверт все равно заклеится, а сварной шов в своих тонких местах будет ослаблен, в сильный шторм может не выдержать — даст течь. В том-то и секрет профессионального мастерства электросварщика, чтобы «чувствовать» металл, не прижать электрод сильнее, чем нужно.

Как не вспомнить мушкетерскую историю? Учитель фехтования говорит ученику, оскорбленному сильным и жестоким врагом и горящему жаждой мести: «Шпага — как птица. Сожмешь ее — и она задохнется, отпустишь — выпорхнет из рук». Электрод в твердой уверенной руке — та же шпага. Немало умения и, если хотите, дарования нужно, чтобы научиться виртуозно обращаться с ним — как мушкетер со шпагой. Зато электросварщик, которому открылось это искусство, — ценный и желанный человек на судостроительном заводе. Ведь это одна из основных профессий в отрасли.

Каждый, кто достигает определенного мастерства, в какой-то период своей жизни оглядывается вокруг: а как он выглядит по сравнению с другими — лучше или хуже? В пору ученичества этот вопрос мало кого волнует, цель ясна — освоить профессию, работать не хуже других.

Но вот она достигнута, что дальше? Кто лучше? Кто сильнее? Это уже вопрос профессиональной гордости и чести, за которые надо уметь постоять.