Кто главнее?

Летом 1697 года из России отбыло посольство. В его составе был рослый решительный человек с повелительными манерами. Когда посольство прибыло на знаменитые заандамские верфи, он всех удивлял своей любознательностью и прилежанием. Любую корабельную работу он стремился научиться делать сам. Без устали махал топором, обтесывая корабельные детали.

С взъерошенными волосами, мокрым от испарины лбом, он, казалось, ничем не отличался от других плотников. И только по почтительности, с которой к нему обращались земляки, можно было догадаться, что это человек очень высокого происхождения. Всю работу — от закладки судна на стапеле до его спуска — прошел высокий русский, заслужил звание «доброго корабельного плотника» — таково было признание его профессиональных качеств.

Каково было бы изумление его самоуверенных голландских наставников, если бы они узнали, что их русский ученик — Петр Первый! Царь-плотник — это прозвище прочно пристало к Петру, дошло и до наших дней. Будучи человеком всесторонне одаренным, Петр мог по достоинству оценить кораблестроительное искусство голландцев. Но не мог он не заметить и их недостатков. Свои корабли они строили «на глазок»: закладывая новое судно, ни один заандамский мастер не мог точно сказать, каким оно получится.

В этом смысле в более выигрышном положении были англичане. Перед постройкой судна они делали тщательные расчеты, позволявшие точно представить будущий корабль, предсказать его мореходные качества.

Петр Первый умел не только учиться, но и принимать верные с точки зрения техники государственные решения. Поняв слабость голландской кораблестроительной школы, он приказал тотчас рассчитать голландцев и нанять английских ученых мастеров.

Почерпнув европейский опыт, русское судостроение пошло дальше своим путем. Верными оказались мысли Петра о том, что русские умельцы легко освоят корабельное дело, во многом превзойдут своих заграничных коллег.

Искусство русских корабельных плотников росло год от года. Совершеннее становились и приемы работы, и сам плотничный инструмент — пилы, долота, стамески, сверла… Даже топоры, известные еще древним египтянам и грекам, начали принимать уже вполне современные очертания. Рост профессионального мастерства плотников позволил строить корабли, о которых не мог и мечтать великий преобразователь России Петр Первый. Они могли состязаться не только с себе подобными кораблями, но даже с мощными крепостными башнями…

В ноябре 1791 года на Николаевской верфи был заложен 84-пушечный линейный корабль «Святой Павел», а в августе 1794 года красавец парусник, которому предстояло испытать множество невероятных морских приключений, был спущен на воду.

Сделанный с особой тщательностью и плотничьим искусством, флагман Черноморского флота был «крепким орешком» — одним из лучших кораблей того времени. В 1799 году «Святой Павел» под командой Ф. Ф. Ушакова повел русскую черноморскую эскадру на остров Корфу, превращенный в мощную, неуязвимую крепость, — шла война между коалицией европейских государств и Францией.

Крепость Корфу была оплотом французской армии в Средиземноморье. Взять ее, казалось, невозможно: удаленные от берегов континента бастионы, естественно, не могли подвергнуться осаде сухопутной армии. С моря она также была прекрасно защищена огнем батарей, «оседлавших» прилегающие острова Видо и Лизарето, да и сама крепость располагала не только несокрушимыми укреплениями, но и 650 орудиями, полугодовым запасом продовольствия и многочисленным гарнизоном.

Каково же было удивление французов, когда «Святой Павел» во главе эскадры дерзко приблизился к острову Видо. Залп орудий флагмана послужил сигналом для артиллерийской дуэли береговой и корабельной артиллерии. Подошедшие к берегу на дистанцию картечного выстрела русские корабли были в невыгодном положении. Если французским артиллеристам неровности почвы и заграждения служили прикрытием, то попадание в любую часть деревянного корабля могло вызвать пожар или течь.

И все же стремительность атаки и храбрость русских моряков победили. Через три часа все французские батареи были «истреблены и обращены в прах». Передовое прикрытие крепости обезврежено. Настала очередь решительного броска на Корфу. Снова загремели корабельные орудия.

Жерла пушек эскадры извергали железо и огонь.

Несмотря на ожесточенное сопротивление защитников крепости, к берегу ринулся десант. Вода вспенилась под веслами бесчисленных гребных судов, рванувшихся к берегу. Десантникам удалось захватить два крепостных форта. Отчаянно храбрый штурм ошеломил и деморализовал гарнизон крепости. Наутро, когда эскадра готова была начать новый бросок на Корфу, комендант острова генерал Шабо вынужден был начать переговоры о прекращении военных действий.

20 февраля на «Святом Павле» был подписан акт о капитуляции твердыни.