Кто и как изобрел еврейский народ

С демографической точки зрения тезис, утверждающий, что еврейство Восточной Европы имеет западногерманские корни, также наталкивается на серьезные трудности. Число иудеев, живших на территории между Майнцем и Вормсом или между Кельном и Страсбургом в XI, XII и XIII веках, было крайне незначительным. Мы не располагаем точными данными, но, по различным оценкам, их было от нескольких сотен до нескольких тысяч – никак не больше. Нельзя исключить, что некоторые из этих иудеев перебралась на восток (например, во времена крестовых походов), однако свидетельств такой миграции не существует.

Кроме того, известно, что беженцы, спасавшиеся от погромов, как правило, не уходили далеко и вскоре возвращались в места своего прежнего обитания. В любом случае, речь может идти лишь о мизерном числе мигрантов, далеко не достаточном для образования крупных еврейских общин Восточной Европы. Еще один важный вопрос: если евреи Польши, Литвы и России действительно пришли из Западной Германии, как утверждает израильский историографический истеблишмент, то почему именно на Востоке они пережили столь драматический демографический всплеск, в то время как численность еврейских общин западной части Европы практически не изменилась? Ведь речь идет о временах, не знавших никаких методов ограничения рождаемости! Быть может, Восток «выгодно отличался» условиями жизни – обилием продуктов, санитарными условия и т. д. – от «обнищавшего, голодного и грязного» Запада? Говоря серьезно, нищета и скученность еврейских кварталов восточноевропейских городов благоприятствовали быстрому демографическому росту никак не больше, чем условия жизни в британских, французских или германских городах.

Тем не менее именно в Восточной Европе произошел необъяснимый демографический взрыв, приведший к тому, что на пороге XX века евреи, говорившие на идиш (вернее, на разных диалектах идиш), составляли свыше 80 % от еврейского населения всего мира.

Хазарское царство исчезло совсем незадолго до появления первых признаков еврейского присутствия в Восточной Европе. Трудно не усмотреть связи между этими двумя событиями. Хотя евреи Украины, России, Польши, Литвы и Венгрии начисто забыли свою хазарскую или славянскую предысторию и, так же как потомки химьярских и североафриканских прозелитов, «помнят» лишь об «исходе из египетского рабства», существуют разнообразные факты, указывающие на их истинное историческое происхождение. Дело в том, что по мере своего продвижения на запад приверженцы иудаизма оставили немало следов.

Уже в 20-х годах прошлого века Ицхак (Игнац) Шифер собрал на территории Украины, Трансильвании, Истрии, Польши и Литвы названия местностей, содержащие различные вариации слов «хазар» и «каган». Оказалось, что такие названия весьма многочисленны.[477] Кроме того, существуют имена и фамилии, уходящие корнями в хазарскую или славянскую культуру и не имеющие никакого отношения к Западной Германии. К примеру, имена, являющиеся одновременно названиями животных, такие как «Цви» (олень), «Балабан» (ястреб), «Зеэв» (волк) и «Дов» (медведь), не встречались ни в Иудее, ни в Химьяре, ни в Северной Африке, ни среди испанских евреев – а только среди восточноевропейских евреев. Лишь существенно позже они пришли в Западную Европу. Кроме такого рода «косвенных следов» налицо социологические и антропологические особенности, присущие только восточноевропейскому еврейству и не имеющие аналогов на Западе.

Основы общинной и экономической жизни «местечка», типичные для еврейского населения, говорящего на идиш (специфическая структура местечек, по-видимому, способствовала сохранению различных диалектов этого языка), совершенно не соответствуют схеме еврейского существования в Рейнской области и ее окрестностях. Начиная с II века до н. э., когда началось широкое распространение иудаизма, иудейские религиозные общины процветали в основном на периферии крупных и мелких городов, изредка в деревнях. Однако в Западной и Южной Европе евреи никогда не создавали отдельных поселений. Местечко, размеры которого могли быть достаточно велики, позволяло еврейскому населению вести обособленный образ жизни и полностью отгородиться от своих соседей не только в том, что касается религиозных норм и обычаев, но и в отношении более секулярных аспектов культуры, таких как язык, стилистика оформления молитвенных домов и т. д.