Кто и как изобрел еврейский народ

Обширная израильская историография неоднократно пыталась оправдать заметное присутствие «биологии» в сионистском дискурсе интеллектуальной модой конца XIX – первой половины XX века. Действительно, в этот период и в научной периодике, и в популярной прессе появлялись многочисленные публикации, смешивавшие такие понятия, как наследственность и культура, «кровь» и национальная идентичность. Термин «раса», популярный среди антисемитов, постоянно появлялся в серьезных газетах и звучал в либеральных и социалистических кругах. Апологетическая историография утверждает, что сионистские идеологи и активисты, соприкасавшиеся с теориями расы и крови, не принимали их всерьез и, разумеется, не могли предвидеть их ужасающие исторические последствия. К сожалению, это «контекстуальное» историческое объяснение, мягко говоря, весьма неточно.

Хотя использование биологических терминов при описании исторических процессов и было широко распространено в самых различных кругах вплоть до Второй мировой войны, не следует забывать, что с укреплением позиций физической антропологии, занимавшейся классификацией рас, и «научной теории крови», ее дополнявшей, появилось и научное направление, подвергавшее этот подход беспощадной критике. Поверхностный перенос законов природы в социальную и культурную реальность быстро насторожил мыслителей и ученых, принадлежавших к самым разнообразным областям знания. Некоторые из них атаковали именно концепцию еврейской расы, с воодушевлением взятую на вооружение и антисемитами, и сионистами. Два примера, представляющие два полюса идеологической моды конца XIX – начала XX века, станут прекрасной тому иллюстрацией. Рассмотрим их подробнее.

В 1883 году знаменитый ученый Эрнест Ренан получил приглашение выступить перед членами парижского «кружка Сен-Симона», в который входили немало французских «исраэлитов». Следует иметь в виду, что юношеские филологические труды Ренана немало способствовали распространению в Европе 50-60-х годов XIX века ориентализма и «научного» расизма. Расисты всех сортов активно пользовались созданной Ренаном классификацией арийских и семитских языков, сильно приправленной всевозможными предрассудками. По-видимому, всплеск антисемитизма и расизма в 80-е годы вызвал у него серьезное беспокойство, поэтому он избрал для своего выступления следующую тему: «Еврейство как раса и как религия».[506]

Хотя риторический лексикон Ренана все еще включал такие понятия, как «раса» и даже «кровь», его обширная историческая эрудиция решительно восставала против их общепринятого толкования. На основе короткого и ясного эмпирического анализа он присоединился к выводам немецкого историка Теодора Моммзена и подверг резкой критике распространенное заблуждение, объявляющее евреев древней обособленной расой и приписывающее им единое происхождение.

Он полагал, что именно иудаизм, а не христианство был первой религией, обратившейся ко всему человечеству с призывом уверовать в единого Бога и развернувшей широкомасштабную миссионерскую деятельность. Чтобы обосновать этот тезис, он изложил историю распространения прозелитизма в эллинистическую и римскую эпоху вплоть до момента, когда в III веке н. э. Дион Кассий провозгласил, что термин «иудеи» более не относится к людям, происходящим из соответствующей провинции (см. 3-ю главу). Иудеи обращали в иудаизм своих рабов, а их синагоги стали весьма эффективным средством вовлечения соседей в местные общины. Верующие иудеи в Италии, Галлии и других местах в большинстве своем были коренными жителями, принявшими иудаизм[507]. Далее Ренан рассказал об Адиабене, об эфиопских иудеях и о массовом обращении в иудаизм на территории Хазарии.

В конце своего выступления Ренан еще раз подчеркнул, что евреи не являются расой, и не существует лиц, которые следует считать специфически еврейскими. Самое большее, речь может идти о том, что вследствие изолированного образа жизни, внутриобщинных браков и долгого пребывания в гетто сформировались разнообразные еврейские типы. Именно социальная изоляция обусловила возникновение определенных поведенческих и даже внешних черт. Наследственность и кровь не играют здесь ни малейшей роли. Социальные условия жизни и даже профессии были навязаны евреям в Средние века – они их не выбирали. С многих точек зрения, французские евреи мало чем отличаются от французских протестантов. Евреи (в большинстве своем – галлы, принявшие иудаизм в античную эпоху и ставшие из-за этого гонимым меньшинством) были освобождены Французской революцией, раз и навсегда упразднившей гетто. С этого момента приверженцы иудаизма стали неотъемлемой частью французской национальной культуры, совершенно равнодушной к расовой проблематике.