Кто и когда купил Российскую империю

Англичане говорили, что они посланы своим правительством к Колчаку как представители Англии…

Ко мне стал ходить еще один консул — датский. Он также настаивал на освобождении из тюрьмы и отдаче ему на поруки английской военной миссии, доказывая, что я не имею права арестовывать иностранных подданных.

Меня взяло сомнение: может быть, и в самом деле я неправильно поступил? Чтобы рассеять это сомнение, я решил запросить Реввоенсовет 5-й армии. Не сообщая, что миссия мною содержится в тюрьме, я 23 декабря телеграфировал Реввоенсовету И.Н. Смирнову:

“Частями нашей дивизии захвачены на станции Аяш члены британской железнодорожной миссии. Датский консул обратился с просьбой отпустить их на частные квартиры за поручительством датского консульства. Тот же консул требует гарантии имущественной и личной неприкосновенности для всей датской колонии. Жду распоряжений Ваших на сей предмет.

Начгарн Ново-Николаевска военкомдив 27 Кучкин”.

Прошел день, а ответа из Реввоенсовета нет. Я стал было волноваться.

— Вероятно, мне влетит за самоуправство, — сказал я своему секретарю В. Малкову.

— Так ведь Реввоенсовет не знает, что вы держите англичан в тюрьме, — ответил Малков.

— А может быть, и знает. Те же консулы могли обратиться к нему с жалобой на меня.

И вдруг 25 декабря я получаю такую телеграмму:

“Военная. Вне очереди. Начгарну Ново-Николаевска военкомдиву 27 Кучкину. Омск. 25 декабря. На телеграмму 23 декабря.

Всю английскую миссию арестовать, отправить Омск. Товары, склады, прочее имущество англичан, датчан и русских опечатать учетной дивизионной комиссией”.

Немедленно по получении телеграммы я распорядился произвести обыск в квартире датского и американского консулов (последний тоже заступался за англичан). Вечером 25 декабря я телеграфировал в Омск:

“Ревсовету 5. Английская железнодорожная миссия мною арестована. Квартирах датского, американского консульств произвожу обыск. Обнаружено ценностей на миллионы.

Начгарн Ново-Николаевска Кучкин”.

Мои решительные действия напугали консулов — они скрылись: не то вообще бежали из Ново-Николаевска, не то попрятались где-то в городе. Обыски на квартирах консульств продолжались всю ночь на 26 декабря. Обнаруженное богатство принадлежало не только консульствам, но и русским богачам, проживавшим в Ново-Николаевске. Когда к городу стала приближаться Красная Армия, они стали прятать свои ценности у иностранных консулов, надеясь на то, что они будут сохранены и возвращены по первому требованию. Но этим надеждам не суждено было осуществиться. Награбленное у трудящихся богатство досталось самим трудящимся в лице Советского государства. 26 декабря я телеграфировал Реввоенсовету 5-й армии:

“Доношу, что в квартирах бежавших консульств найдено имущество на миллионы рублей. Найдено множество сундуков с имуществом неизвестных владельцев, бежавших с консульством. Все передано в распоряжение учетнореквизкома…

Начгарн Ново-Николаевска Кучкин”.

Что касается английской военной миссии, то она была посажена в поезд и в сопровождении охраны отправлена в Омск…

Общий порядок, поддерживавшийся во время похода, изредка нарушался некоторыми недисциплинированными бойцами. Они порой оскорбляли жителей сел и деревень, брали у них продукты, фураж и живность и не платили денег. В этом отношении особенно “отличались” бывшие партизаны, привыкшие брать у крестьян продукты бесплатно. Пришлось снова давать указания об усилении воспитательной работы. 19 марта за моей и завподива подписями ушла телеграмма военкомам бригад, артиллерии, отделу снабжения, начальнику особых отрядов с требованием пресечь подобные безобразия. В телеграмме говорилось, что надо “убеждать крестьян, что в случае нанесения им обид они обязаны своевременно жаловаться, не должны бояться никаких запугиваний со стороны тех, кто наносит им обиды”, что виновники будут строго наказываться и что, жалуясь на обидчика, крестьяне тем самым “примут деятельное участие в борьбе Советской власти с преступлениями”[45].

На огромной территории Урала, Сибири, а впоследствии и Дальнего Востока новая, советская жизнь начиналась с решения классических для любой власти задач — создания самых минимальных условий, необходимых для существования населения, и обеспечения его безопасности, в том числе и от тех, кто новую власть устанавливал.

Север

Даже после всех революций 1917 года на Севере — в первую очередь в Архангельске и Мурманске — оставались союзнические английские военные корабли. К тому же в Архангельске и Мурманске хранились значительные запасы военного снаряжения стран Антанты, которое было доставлено царскому, позднее Временному правительству в качестве военной помощи (свыше миллиона тонн на сумму 2,5 млрд рублей).