Кто и когда купил Российскую империю

Но были еще более грустные обстоятельства, которые, к сожалению, обнаружились гораздо позже. Оказалось, что в войсках были хищения и утайки пайка, что, конечно, волновало солдат. Произошло это сначала от беспечности и полнейшего непонимания хозяйства первого организатора пинежских отрядов, молодого, легкомысленного и самоуверенного капитана К., который, между прочим, занимался обменом подаренного ему англичанами рома на меха, вызывая таким неосторожным поведением толки среди солдат об утайке их рома для этой операции.

Его сменил “фаворит” ген. М[арушев]ского, полк. N. Вечно пьяный, разнузданный, он окружил себя соответствующим штабом и часто, гарцуя на улицах Пинеги, требовал, чтобы жители при встрече с ним снимали шапки, побив однажды за неисполнение этого требования председателя местной земской управы. Местной почтенной учительнице он тоже в пьяном виде заявил, что так как она по своему возрасту не годится в проститутки, то он рекомендует ей, бросив педагогическую деятельность, открыть публичное заведение. Получив в свое бесконтрольное распоряжение 11 000 рублей для целей контрразведки, он обратил их в свою пользу и вернул их значительно позже, уже находясь на службе в Мурманске, после моего телеграфного требования об уплате или представлении отчета. Ему не избежать было бы скамьи подсудимых, чему помешала лишь наша эвакуация. Дальнейшая участь его была очень печальна: он был расстрелян восставшими в Мурманске красными»[58].

Пожалуй, из всех денежных изысков Гражданской войны самый нелепый предприняли белые власти на Русском Севере. Чтобы с помощью перфорации денег кровавую междоусобицу спровоцировать — это не всякий сумеет. Менять ром на меха, не думая о том, как на это солдаты отреагируют, тоже не следовало бы. Ну а вечно пьяному полковнику N. красное командование должно было бы благодарность объявить. При отсутствии таких персонажей в рядах белых победить большевикам было бы намного труднее.

Пока союзное командование упивалось успехами, наступление белой Северной армии выдохлось уже к концу 1918 года. Вплоть до середины 1919 года с переменным успехом продолжались упорные бои с красными войсками. Вот как изменившуюся ситуацию описывал В.В. Марушевский: «Положение на фронте при недостатке офицерского состава делалось крайне сложным по причинам не только военного, но и политического характера.

Необходимо иметь в виду, что если рота в нормальной армии нуждается в 3–5 офицерах, то в гражданской войне число офицеров должно быть увеличено в два-три раза. Так я и поступал в первые месяцы работы, но к весне (1919 года. — Авт.) положение осложнилось тем, что на фронте было уже около десяти полков, а в офицерах был некомплект даже по старому штатному составу.

Тем не менее работу надо было вести не останавливаясь, принимая во внимание еще и весь трагизм тыла в случае эвакуации края союзниками.

Наконец явилась возможность приступить к организации Военного экономического общества на выгодных условиях закупки товара по льготным ценам в Англии.

Я с благодарностью вспоминаю то доверие, с которым финансово-экономический совет отнесся к моему личному докладу, ассигновав для этой цели 6 миллионов рублей. Для Севера, где на тысячу рублей можно было жить с семьей месяц, — это были очень большие деньги»[59].

Пустые бочки для французов важнее женщин и детей

Но решающую роль в судьбе Белых войск на Севере сыграло поражение Колчака. А упорное сопротивление Красной Армии и Северо-Двинской флотилии на Северном фронте и начавшееся разложение армии интервентов заставили Антанту принять решение об эвакуации своих войск с Севера. Уже в июне 1919 г. были эвакуированы американские солдаты, а 27 сентября того же года отбыли последние англичане из экспедиционного корпуса. Вместе с интервентами ушло около 2 тысяч русских офицеров и часть гражданского населения.

Вот как в описании Добровольского происходила эвакуация: «Фельдмаршал Роллинсон[60] принял всех очень любезно, начав с приветствия, в лице полковых командиров, доблестных боевых сотоварищей по минувшей кампании.

Выслушав затем решение русского командования остаться и перейти в наступление, он заявил, что об оставлении англичан не может быть и речи, ибо такова воля правительства, опирающегося на парламент, а поэтому каких бы успехов ни достигли русские войска в своем наступлении, захвати они не только Вологду и Вятку, но Москву и Петроград, он должен будет, как солдат, привести в исполнение распоряжение правительства и эвакуировать Северную область. Он обещал передать в Англию просьбу русского командования об оставлении английских войск, но заранее предупреждал, что из этого ничего не выйдет; что же касается предполагаемой операции, он обещал оказать самую широкую поддержку техническими и материальными средствами, но отказался предоставить войска для наступления, а лишь для выполнения оборонительных заданий на занимаемых позициях.