Кто и зачем заказал Норд-Ост?

После того, как американская делегация уехала из России с отрицательным ответом, оживились не только ваххабиты на Кавказе. Глава партии СПС Борис Немцов выступил с громким заявлением. Так, 26 мая 2002 г. он предложил всем правым партиям (Яблоко, СПС и Либеральной России) объединиться и выдвинуть на президентских выборах единого кандидата. «Я предлагаю, чтобы за несколько месяцев до выборов в Государственную Думу демократические партии подписали соглашение, согласно которому кандидата выдвинет та партия, которая получит большее число мест в Госдуме, а другие будут обязаны с этим согласиться»480. Глава СПС специально уточнил, что демократы ни в коем случае не собираются поддерживать Владимира Путина: «В нынешних условиях, когда происходит сползание страны к управляемой демократии, нам принципиально важно выдвижение своего кандидата, и думаю, это достаточно недвусмысленная позиция»481. Новым президентом страны Борис Немцов видел главного спонсора СПС, богатейшего на тот момент человека в России, Михаила Ходорковского, никогда особо и не скрывавшего своего тесного сотрудничества с Немцовым и его партией.

Синхронно, в тот же самый день, 26 мая 2002 г., руководство КПРФ, в лице Зюганова, решило исключить из партии «раскольников», речь идет о Геннадии Селезневе482. Время для чистки партийных рядов выбрано весьма удачно: Зюганов знал, что американцы начнут давить Россию по всем фронтам, и Кремль, оказавшись под жестким прессингом не решиться ещё и на противостояние с коммунистами. Бессменный лидер «красных» рассчитал все верно: после того, как Селезнева исключили из рядов партии, опальный политик попытался создать альтернативное КПРФ движение, но потерпел неудачу. Главным образом потому, что Кремль не пожелал идти на обострение отношений с коммунистами и их думскими союзниками, выступавших самой крупной оппозиционной силой в стенах нижней палаты парламента …

Параллельно тревожные известия стали приходить из Абхазии, куда, по сообщению Сухуми, из Панкисского ущелья был переброшен отряд боевиков в количестве 40 человек, в том числе арабские наемники, под руководством одного из подчиненных Гелаева некого командира Хусейна483. Очередная попытка дестабилизировать зону Кодорского ущелья могла произойти только в одном случае, если кто-то очень хорошо попросил об этом Шеварднадзе. Тот, чьи военные инструктора находились на территории Грузии, и под «соусом» борьбы с террористами готовили грузинскую армию для будущей войны с Россией …

Неслучайно, 30 мая 2002 г. лидер грузинской партии национальной независимости Ираклий Церетели в интервью журналистам заявил, что после завершения военной подготовки американскими инструкторами грузинских военных, новые вооруженные силы республики наконец-то «наведут порядок в Абхазии»484. Грузинский политик высказал в слух то, для чего на самом деле прибыли американские военнослужащие на Кавказ. Безусловно он не один так считал, так думали многие политики в Грузии, только не спешили произносить вслух!

Кавказ со времен своего вхождения в российскую сферу влияния выступал болевой точкой страны, из-за чего геополитические соперники постоянно накачивали взрывоопасный регион оружием и экстремистскими идеями, чтобы затем поджечь его. Ярким таким примером служит современная Грузия, где под руководством западных военных советников была сформирована новая грузинская армия, чьей задачей было послужить «застрельщиком» вооруженного конфликта на южных рубежах России. Другой «горячей точкой», по задумке западных спецслужб, должно было стать Приднестровье, вокруг которого в конце мая 2002 г. также стремительно стала обостряться военная обстановка.

Первой ласточкой будущего пожара стала внутренняя повестка в самой Молдавии, где конституционный суд внезапно вынес вердикт, резко сузивший сферу применения русского языка в стране. 31 мая 2002 г. по решению судей КС «молдавский язык является единственным государственным языком в республике», а «положения законодательства, предусматривающие дублирование надписей на русском языке, противоречат конституционным нормам»485. После этого в небе над Приднестровьем появились вертолеты с опознавательными знаками военно-воздушных сил Румынии, совершившие полет над российскими военными складами. Высота полета составляла всего 100-120 метров. Министр иностранных дел Приднестровья Валерий Лицкай расценил пролет румынских военных вертолетов в небе Приднестровья, как «масштабную политическую провокацию со стороны Молдавии»486.