Кто я?

— Безусловно. Вы знаете, как врач, считавший, что прививка коровьей оспы позволит человеку переболеть в легкой форме, и предотвратит заражение оспой в тяжелой форме, доказал всему миру свою правоту?

— Конечно. Он заразил себя сам, сделав прививку себе.

— Вот именно. Я считаю, что ученый, который планирует ставить опыты над людьми, сперва должен попробовать на себе.

— Это ваше мнение, как философа?

— Разумеется. Но это только одна…

— Ну понятно… легко рассуждать, будучи доктором философии! Сейчас вы еще и скажете, что ставили опыты на себе! Как изменилось ваше мировосприятие после бокала вина… после двух… или трех! Мы тут, знаете ли, не в бирюльки играем! Я спасаю человечество, черт побери!

— Масштаб эксперимента не имеет значение. Имеет значение готовность пожертвовать своими интересами ради науки. И, как я уже отметила ранее, это лишь одна причина. Следующая — этичность убийства оригинала. Как не крутите, это — убийство. Хотите — называйте расщеплением, разделением на атомы — как угодно. Вы обрываете жизнь живого существа. Личности. Обладающую своим сознанием, душой, разумом. И создание копии нисколько вас не оправдывает. Человеческая жизнь с появлением дубликата менее ценной не стала…

— Человеческая жизнь? Менее ценной? — хохотнул Павлов. — Да чего вы все так носитесь с этой человеческой жизнью? Сам-то человек что, мало убивает? Человек убивает комаров. Потому что они мешают. Убивает свиней. Потому что хочет есть. Убивает тигров. Потому что это весело. И, главное — убивает других людей! Потому что они мешают и это весело! А еще потому, что хочет есть! И не хочет, чтобы его еду съел другой человек!

— Позвольте… а разве не все это, — девушка сделала жест руками. — У вас не для того, чтобы спасти человека? Вы же только что сказали, что спасаете человечество!

— Вот именно! — поднял палец мужчина. — Человечество! Не одного конкретного человека, а человечество вообще. Как вид. Несмотря на все минусы людей, это мой вид. И я сделаю все возможное, чтобы сохранить его. Невзирая на жертвы, как во времена войны с хвигами.

— Так то была война…

— Да. Это была война. И пришельцы точно так же хотели жить, как и мы. Они сражались за выживание своего вида. И им было все равно, с кем сражаться. Будь на нашем месте другой вид разумных существ — инопланетяне точно так же приложили бы максимум усилий, чтобы его истребить. Не потому что они ненавидели нас — нет. Чтобы выжить. Это мы их ненавидели. Потому что хвиги пришли к нам домой. И убивали их изощренно и изобретательно. И победили. Вы рады тем, что победили мы, а не они?

— Конечно, рада! — воскликнула блондинка.

— То есть в вашем представлении мы более достойны жить, чем они? Но почему? И мы — разумный вид, но и они тоже!

— Я не вполне понимаю, что вы пытаетесь сказать…

— Я пытаюсь сказать, что для выживания человечества, как вида, жизнь одного конкретного индивидуума не имеет значения. Тем более, если есть копия. Предлагаете сохранить оригинал?

— Сохранение оригинала тоже влечет за собой последствия. Появятся два человека, неотличимых друг от друга, обладающих теми же правами, что и оригинал, на имущество, семью, работу… вы вообще представляете, какой бардак возникнет в обществе?

— Все сказали?

— Да, теперь — все. Я составлю подробный отчет, который направлю Чернову и вам, с рекомендацией прекратить антиобщественные опыты.

— Ваше право, — согласился Олег. — Только срать он хотел на ваши отчеты. От «Зари-97» зависит будущее человечества. И это я говорю без малейшего преувеличения или иронии. А теперь — выметайтесь из моего комплекса. И не забывайте, что вы дали подписку о неразглашении… хотя, кто вам поверит?

— Счастливо оставаться, — Ника на экране послала воздушный поцелуй. — И сделайте одолжение — не пяльтесь так на мою задницу!

Девушка развернулась на каблуках и направилась к выходу. Ученый повернулся обратно, к столу, сделал глоток кофе…

— Доктор Павлов, — остановилась Одинцова. — А вы готовы пожертвовать своей жизнью ради блага человечества?

— Я — да, — без колебаний ответил начальник станции. — А вы?

Блондинка не ответила. Но вышла из кабинета с таким видом, что, если б дверь была старого образца, распашная — то неминуемо хлопнула бы ей. Вообще, она и так хлопнула дверью. Тоже завидное умение — хлопнуть дверью, которой нет. Ученый покачал головой, поднялся с кресла, прошел к полочкам у противоположной стены и, достав из кармана «пю-ускоритель», положил инструмент на место.

— Тупая пи…

Запись обрывалась на полуслове.

Близняшки перевели взгляды с дисплея друг на друга. И сверлили друг друга глазами, пытаясь забраться в голову оппоненту. Ни одна не помнила событий, свидетелями которых они только что стали! Несмотря на то, что если верить хронике, были непосредственными участниками!

— Это и был оригинал, — проинформировал Павлов. — Настоящая Ника Одинцова. Она погибла около полугода назад в авиакатастрофе…

— Не может быть! — воскликнула блондинка.

— Но как… — озадаченно произнесла брюнетка.