Кто я?

В конце концов его нервная система, нарушенная ещё в детстве, дала сильный крен и, не находя другого выхода, он обретал некоторую расслабленность лишь с помощью слабо- (а иногда и не слабо) алкогольных напитков. Наше с ним общение стало возможным, благодаря нашим же слабостях. Он во мне увидел объект, на который можно было хотя бы частично изливать ту природную доброту и душевное тепло, законсервированное в его недрах, а я встретила человека, который был внимателен ко мне, необычайно добр и ласков, от которого исходило какое-то родительское тепло, которое мне было мало знакомо.

Вот так, не объясняясь и не открываясь до конца, мы тянулись друг к другу и использовали любую возможность, чтобы побыть вдвоём. Эта поездка стала подарком, такого с нами ещё не было. И вся игрушечная конспирация этого мероприятия поддерживалась нами с таким рвением и серьёзностью, что в итоге стала вполне реальной.

Поскольку наша поездка никак не планировалась, то и скитания наши были достаточно обширны: мы с трудом нашли то самое место, причём, показывая эту картинку старожилам деревни и задавая сопутствующие вопросы, мы вводили их в какой-то ступор, и в итоге пришлось отказаться от посторонней помощи и исследовать местность самостоятельно.

Определившись с местонахождением и сделав несколько снимков, мы стали искать место, которое бы подошло для установки нашего «счётчика». Неподалёку возвышалась гора, на которой были установлены какие-то вышки и антенны, немного подумав, мы пришли к выводу, что это то, что нужно. Теперь надо было как-то туда добраться.

Немного побродив по деревне, мы узнали, что добраться туда можно только одним способом, не считая, конечно, пешего восхождения, это с очередным дежурным на какой-то очень специальной машине, которая может туда проехать. Договорившись о том, чтобы эта машина завтра взяла и нас, мы удалились.

Сейчас я уже плохо помню бытовые подробности той поездки, но с полной уверенностью могу сказать, что первые три ночи мы ночевали, где придётся: то у его друзей, то в каком-то случайно обнаруженном санатории, то у какой-то тётеньки, которую мы из этого санатория куда-то подвозили, а на четвёртый день, проезжая мимо довольного внушительного указателя, гласящего: «Еврокоттедж отдыхающим», я попросила Сашу свернуть туда, чтобы взглянуть на него собственными глазами. В ответ я услышала, что там, наверное, всё занято и очень дорого, но повторив своё намерение, я ждала его исполнения.