Кто я?

Мне давно хотелось послушать живую музыку, и тут я вспомнила, что уже год, как собираюсь отыскать одно кафе, где летом всегда работают музыканты. Я не знала точного адреса, но примерно знала направление, тут же свернув, я направилась на его поиски.

Побродив какое-то время, я, наконец-то, его нашла – большая терраса на открытом воздухе вмещала довольно много столиков, но все они, казалось, были заняты – был вечер пятницы. Живая музыка струилась из противоположного конца этой импровизированной беседки, и я просто зашла внутрь и куда-то пошла. Подойдя к столику, на котором стояла табличка «Заказан», я увидела направляющуюся ко мне девушку:

– Садитесь, заказ только что отменили, столик свободен.

Я села, как ни в чём не бывало, и заказала себе салат и бокал сливового вина. Музыканты играли известные мелодии, но как-то коряво, чего-то им не хватало. Но мне в тот момент было всё равно, лишь бы они продолжали играть и я могла послушать звуки инструментов.

Через некоторое время в кафе вошли две женщины и, поскольку я сидела за столиком одна, то администратор спросила у меня, не буду ли я против, если эти женщины сядут за мой столик. Я сказала, что, конечно же, пусть садятся.

Им было лет по сорок пять-пятьдесят, они взяли что-то выпить и перекусить, достали каждая из своей сумки по пачке сигарет и, расслабившись, стали о чём-то беседовать. Поначалу я старалась не обращать на них внимания, дабы не помешать их отдыху, но как-то само собой моё внимание переключилось на них, и я стала за ними наблюдать.

Я не очень-то помню во что они были одеты и о чём разговаривали, но меня поразил их облик – они были красивы. Я не знаю, в чём именно была их красота и как её можно охарактеризовать, но их спокойствие, доброжелательность, порой шутливый тон и тонкий игривый смех наделял их какой-то поистине женственной красотой, с которой рождается каждая женщина, но не каждая способна её в себе взрастить. И, несмотря на то, что они много курили и порой шутки их выходили за рамки приличия (хотя кто эти рамки и когда определил, я не знаю), я прониклась к ним симпатией и постепенно влилась в эту компанию.

Они спрашивали моё мнение о том, куда подевались нормально одетые, выбритые и трезвые парни, с которыми было бы приятно потанцевать и просто пообщаться за бокалом вина. Я не знала, что им ответить, и тогда они отвечали мне сами, что их же собственные сыновья, уже взрослые, сидят дома у своих компьютеров и предпочитают лишний раз не выходить на улицу, и что с этим можно поделать они не знали. Я не стала объяснять им свою теорию воспитания мужчины, начиная от момента его рождения, и просто улыбалась на ими же озвученные ответы.

Когда стемнело, я почувствовала как летний воздух, остывая, начал тянуть приятной прохладой. Попрощавшись с этой милой компанией и оставив их допивать содержимое кувшина, я ушла, так и не сообщив им, что они, сами того не зная, стали очень приятными гостьями на моём дне рождения.

Проехав на автобусе большую часть пути, я вышла и пошла через парк домой. Ноги, обутые в босоножки на каблучках, уже гудели и требовали отдыха. Придя домой, я посмотрела на свой телефон, который сообщал мне, что новый день уже наступил.

43

Как-то враз успокоившись и перестав переживать по пустякам, я начала распутывать свою жизнь по ниточкам.

В начале июня, приехав в последний раз в институт, я зашла на кафедру экономики и оставила записку той самой преподавательнице, которая выгнала меня с экзамена. В записке я благодарила её за то, что она для меня сделала, и просила её не переживать по этому поводу.

Найдя своих одногруппниц, я сообщила, чтоб они меня больше не ждали, потому как продолжать учёбу я не собираюсь. Выйдя оттуда, я полной грудью вдохнула забытый запах свободы и отправилась домой.

Через несколько дней я шла к своему руководителю с каким-то очередным вопросом, касающимся моей текущей работы. Поднявшись по ступенькам и зайдя в вечно тёмное помещение его кабинета, я вдруг ни с того, ни с сего объявила:

– Александр Сергеевич, я увольняюсь!

– Как это? Когда это ты решила?

– Только что.

Он смотрел на меня и не знал, что сказать.