Кто я?

Сережка в своей Юрге занимался лыжным спортом, получил разряд, третий юношеский что ли. Однажды во время зимних каникул отправились мы на Бревенное, покататься на лыжах, попрыгать с трамплина. Сережка как раз гостил в Баево и пошел с нами. Я не утерпел, похвалился успехами племянника, как оказалось преждевременно. — Сэр щас покажет класс, у него разряд по лыжам. — Заявление это у Сергея не вызвало ни какого энтузиазма, патцаны же подобрались; ни один не собирался уступить городскому, будь он хоть олимпийским чемпионом. До Бревенного километра три; идти пришлось по глубокому снегу и Сергей безнадежно отстал. Что то не ладилось у него с креплениями, палки оказались не по росту. — Говорил разряд, а сам отстал. — Да там и лыжи другие и лыжня накатана. — объяснял племянник.

«Трамплин» наш представлял собой небольшой бугорок, меньше метра высотой. Однако на крутом спуске, метров 50 длинной, мы развивали приличную скорость, и с «трамплина» метра два-три летели по воздуху — не забываемые ощущения.

С Мардышовыми жили мы на одной стороне улицы, через дом. Не было дня что бы не виделись — помогали друг другу при посадке и копке картошки, коллективно таскали наколотые дрова, иной раз и поливались сообща, вначале у нас, потом у них. Родители сообща метали сено и пр. Коллективно работать много веселее.

В свободное зимнее время, после баньки, родители любили постряпать пельмени, выпить и поиграть в шубу. Отец, выигрывая, шутил и хохотал от души. Если же проигрывал, начинал психовать и сердиться. Мама пыталась его урезонить — Че ты корову што ли проиграл? Че ты злишься?! — Иван Семенович азартный во всем и в игре то же, умел однако сдерживаться. Пили водочку и любимое отцом «красенькое», к большим праздникам гнали самогонку, делали настойки на черемухе, на рябине. Пили не много и не мало, а, как выражался Левша, средственно.

Однако, я забежал вперед. Пойдем по порядку.

Мы растем.

Мир, освоенный нами, расширился на столько, что вышел за границы села. А знаем мы уже так много, что и не перескажешь.

На краю нашей улицы, считай уже за пределами села, располагается камышитовый завод-«Камышитово.» Это несколько прессов для производства камышитовых плит, столярка и пилорама. Да еще кузница на берегу речки. Территория огорожена дощатым забором. Забор тот местами накренился, а местами вовсе упал. Однако существует сторожка, где дежурит строгий сторож. В то время все были строгими и ответственными.

В одном месте у забора составлены в ряд старые списанные грузовики без колес, лежат в траве ржавые рамы, стоят полусгнившие фанерные кабины, крашеные зеленой краской. Середина лета. Ромашки, клевер, визиль и оржаник напёрли в пояс. Местами над разнотравьем возвышаются цветущие лопухи- репейник. Пробираемся по этим дебрям. В некоторых кабинах сохранились рычаги, педали тормозов и сцепления, рулевые «баранки». На некоторых стоят ветровые стекла со стеклоподъемниками, зеркала. Рай для нас- патцанвы. Какое счастье — сидишь в кабине, на настоящей седушке, рулишь настоящим рулем, жмешь на педали. Это вам не песочек возить игрушечными машинками.

— А это что за кнопка?

— А это, смотри вытягивается.

— Да, это подсос.

— Зачем?

— Чтобы мотор сильнее работал когда тяжело.

— А это?

— Это поворотники.

— Здоровско!

— Дай я на твоей порулю!

— Че тебе своей мало?!

— В моей руля — то нету!

— Ха, ну так едь без руля, куда ни будь да приедешь.

Само — собой мы, забыв о договоре не шуметь, орем уже во всю ивановскую. Хохочем и бесимся. Вдруг, как черт из бутылки, появляется сердитый сторож. Ну что ты будешь делать, не вступая в спор, ретируемся с территории, Приходится двигать домой.

— Ну вот, говорили же, что надо тише. Дак нет разорались.

— Да кто орал то? Ты Сашка и орал больше всех.

— Я?! Да я вообще молчал!

Потихоньку подвигаемся к дому, как положено, с шутками, криком и гамом. Да и время уже позднее, родители поди нас потеряли.

Сашка младший из братиков Луниных. Колька старше брата на год, но ниже ростом и слабее физически, непоседа и шкода — шило в заднице. Сашка же спокойный, рассудительный и покладистый. Все мы, кроме Когти, худющие — где голова пролезет там и весь пройдешь. Братики не исключение, худенькие и глазастые. Отец их, Анатолий Кузьмич, работает в милиции секретарем, имеет солидный живот. Мама, Лидия Григорьевна женщина высокая, статная, с лицом белым и чистым. Тоже не простая крестьянка- работает начальницей на хлеб. заводе.