Кто Я?

– Максим, ты бы сразу коробку прикупил… – добавил Антон Сергеевич, вздохнув и приняв серьезный вид.

– Может скидку дадут, заодно и денег сэкономишь… – еле сдерживая улыбку доверши Власов старший.

Кристина добродушно улыбнулась позитивной перекидки шутками и ощутила приятную дружескую атмосферу. Она наконец-таки узнала, куда увезли её любимого и Софию, а значит, шанс найти их возрос.

В ней начали крепнуть убеждения относительно того, что это реально, найти их, что они могут быть ещё живы, пусть и в плену. Она понимала, что наёмникам не зачем было тащить двух молодых людей через полмира, тратить огромные финансовые и временные ресурсы на логистику ради того, чтобы по доставки их в конечный пункт безжалостно пристрелить и закапать.

– Тут был, по-видимому, какой-то замысел! – подумала Кристина пока Олег Игоревич и Антон Сергеевич шли и хлопали по-дружески Макса по плечам и шутили втроём.

– Выдвигаемся! – проговорила Екатерина, и, тронув Кристину за плечо, улыбнулась и мотнула головой в сторону трапа – Прокатимся с ветерком.

– Да, уж, путь не близкий… – проговорила Кристина и двинулась за командой людей.

Шедший за ними робот-пилот Пегас известил, – дальность предстоящего полёта составляет девятнадцать тысяч километров.

– Да! Это не за хлебушком сбегать в магазинчик на углу, – вздохнул Максим, всё ещё не веря своим глазам и представленной перед ним технике, – а как он так быстро летает?

Вступивший на трап Антон Сергеевич повернулся и ответил на вопрос, – ну он основан на прямоточной технологии гиперзвукового горения. Топливом для данного двигателя служит жидкий водород и кислород. Вступая в процесс сжигания, они, собственно и толкают наш летательный аппарат вперед с невиданным ускорением.

– Наверное, при таких скоростях весь самолет это один сплошной бак с жидким водородом и сжатым кислородом, и в нём очень жарко! – предположил Максим, вступая на трап и потрогав холодную гадкую обшивку самолёта, добавил, – хм, странно! Сейчас он такой он холодный.

– Тут есть большая техническая поправка, – вставил Олег Игоревич, следовавший за Максимом, так же оглядывающий поверхность под кабиной, – на борту самолета расположены многослойные баки высокого давления для жидкого водорода, – и указав Максиму на изогнутые треугольные сопла, расположенные под корпусом и возле двигателей, продолжил, – а кислород забирается в воздухозаборники. Там кислород под высоким напором при таких скоростях проходит массу фильтров путем физического разделения воздуха.

– Э-э это как? – спросил Максим сдвинув брови, и остановился прослушать краткий курс физики.

– Воздух, проходя через отдельные воздухозаборники под повышенным давлением, пропускается через фторопластовые, стеклянные и углепластиковые перегородки, структурная решётка которых способна пропускать молекулы одних компонентов и задерживать другие… – проговорил Антон Сергеевич, – так происходит удержание нескольких жизненно важных компонентов воздуха. Первый – чистый кислород для двигателя. Второй поток, забираемый от первого и ионизируемый обычными химическими элементами, уходит в дыхательную систему кабины пилота и пассажиров. Другие воздухозаборники фильтруют и разделяют потоки воздуха на очень холодный, и очень горячий – в данном случае горячий либо удерживается и идет в двигатели для ещё большего ускорения, либо просто выбрасывается в пространство. Ну а охлажденный воздух уходит по паутине тонких трубок, опутывающих внутреннюю обшивку, он и трассы фреона, как капиллярная сетка охлаждают корпус самолета. К тому же сам корпус многослойный, и выполнен из материалов, название которых я выговорить не могу! –

Антон Сергеевич прервался, улыбнулся и сделав вдох продолжил, – критические системы взаимосвязаны и дублируются, на случай отказа первичной. При полёте за хвостом самолета ничего не остается, так как пар, выходящий после отработки, соединяясь с внешней средой, растворяется, не успев оставить след, а двигатель издает шипение, напоминающих спуск сотни проколотых шин.

– Впечатляет! Могут ведь, когда не лень! – ответил Максим, и, покачав головой, ещё раз оглядел футуристический белый корпус самолета, изогнутый и устрашающий.

– Александр перед твоей вербовкой и интеграцией в агентство говорил нам, что ты питаешь неприязнь к российскому технологическому прогрессу, законодательной и исполнительной власти, сервису обслуживания и прочим процессам, – проговорил Олег Игоревич, посмотрев на Максима голубоглазым взором. – Пусть наша страна и не выпускает крутые смартфоны с надкусанными фруктами, а мировое сообщество постоянно критикует нас за якобы моральный нигилизм и коррупцию во всей вертикали и горизонтали власти, но не всё так печально, Максим.