Кто я?

Вода в бутылке давно закончилась, а повсюду только песок. Дойдя до очередной песчаной горы, Макс стал карабкаться вверх, песок не уходил из-под ног, он был упругим и влажным, под ним была твердая порода, похожая на глину. Преодолев половину пути, Макс услышал непонятные хлопки, глухие удары о воздух, послышались голоса, скрип дверей, запах моря. Взобравшись на вершину глинистой сопки, Макс притаился, прильнув. Вдоль берега – восемь или десять небольших времянок, металлических вагончиков с занавесками на окнах и лестницами у дверей. От одного вагона до другого тянулись веревки с развешанным на них тряпьем. Мужчин загрузили в микроавтобус, тот запыхтел темным дымком и отправился по дорожным рытвинам, никакой трассы рядом не было, только эти временные домишки и море.

Ходить еще пару часов в поисках большой дороги у Макса не было никаких сил, да и можно ли что-то найти, когда он все еще не знает, где находится. Убегая из больницы, Макс надеялся увидеть знакомую местность или хотя бы что-то похожее, но ничего знакомого он так и не увидел. Ничего, что заставило бы его успокоиться и понять, что он дома. Даже море было другим, более темным и грязным. От него пахло не только солью, но еще непонятной вонью, будто где-то поблизости был открыт канализационный люк.

Он поднялся во весь рост и пошел к фургончикам. Из одного из них вышла женщина и стала вытряхивать ковер, вот эти хлопки он и слышал, пока сидел в засаде. Макс попытался принять вид уверенный и серьезный, не хватало еще, чтобы она поняла, откуда он сбежал. Может, его уже искали, а может, он и не нужен никому. Наверное, он напился и попал в какую-то передрягу, а потом его, вусмерть пьяного, привезли в больницу. Но где вся его одежда? Наверное, облевал. Да, так оно и было, его привели в чувства, он очнулся и сбежал с перепугу, даже не попрощавшись.

Женщина увидела его и прищурилась.

– Утро доброе, – сказал Макс.

– И вам не болеть, – ответила женщина, продолжая вытряхивать коврик, ни на секунду не сводя с него глаз.

– Я здесь проездом. Был, знаете ли, у друзей, – он думал, что бы еще сказать, – загуляли, напились, друзья слиняли, а я вот ищу дорогу домой.

– Хорошие у вас друзья, – засмеялась женщина.

– Да, – ухмыльнулся Макс, – какие есть.

– Ну так откуда приехали, туда и езжайте, – покосилась она на него с хитрым прищуром.

– Я дорогу не найду. Где у вас автобусная остановка или переправа в город?

– Так ты из центра будешь?

– Из центра.

– Понятно, – она посмотрела на его плечо.

Макс тоже посмотрел и ничего не увидел.

– Не местный, значит, – улыбнулась женщина.

– Не местный, – согласился Макс.

– До дороги тут ехать двое суток на автобусе.

– Сколько?

– А ты надеялся пешком дойти? – рассмеялась она.

Макс смущенно улыбнулся.

– И ехать на таком же автобусе, который увез тех мужчин?

– А ты что это, следил, значит?

– Нет, я там за сопкой отдышаться не мог.

– Бедолага.

Женщина подошла к нему близко и погладила его по плечу. Потом улыбнулась чуть желтоватыми, но красивыми зубами и пригласила в дом.

– Заходи, есть хочешь?

– Хочу.

Макс и правда хотел зайти, сесть, отдышаться. Он был ужасно голоден.

– После этих троглодитов еще остался рыбный суп, – сказала женщина.

Макс огляделся. Это был не просто дом, это была столовая. А женщина, похоже, кухарка. Значит, мужики работали вахтовым методом.

– И когда приедет следующий автобус? – осторожно спросил он – нехорошо, если сочтет за наглость или допрос, тогда вообще ответа не добьешься.

– Через неделю, – и не думала обижаться она.

– Но почему… Почему так долго? – Он попытался не выражать беспокойства, но это у него плохо получалось.

– Так автобус-то один. Двое суток едут, двое обратно, три дня на работы.

– Значит, неделя…

– А ты не волнуйся, – погладила она его по плечу еще раз, – уедешь, куда торопиться. А то я тут одна с ума уже схожу.

– Так ведь мужики только уехали.

– Так разве они мужики? – рассмеялась она. – Мужиков у нас нет.

Макс не понял, что она хотела сказать, запах рыбного супа перекрыл все вопросы, которые приходили ему на ум.

В вагончике было достаточно уютно: три стола и кухня. Как они здесь умещались – неизвестно, наверное, каждый ел у себя.

Женщина с грохотом достала самую большую тарелку из горки посуды, что стояла рядом с раковиной, сполоснула ее, открыла крышку огромной кастрюли – пар отдал все рыбные запахи, – зачерпнула глубоким половником и с одного раза наполнила тарелку до краев.

– И как тебя зовут, чужестранец? – спросила она, поставив перед Максом суп.

– Почему чужестранец? – удивился он.

– Пришлых здесь не бывает, незнакомых тоже, все свои.

Он прихлебывал с таким аппетитом, будто неделю не ел.

– Где здесь? В вашем поселении?

– Да вообще здесь, – она развела руками.

– В вагончиках, что ли?

Женщина засмеялась. Ее пышная грудь вздымалась так высоко, что, казалось, вылетела бы из платья. Давно Макс не видал таких платьев и женщин таких не встречал. Было в ней что-то теплое.

– Так на каком автобусе я могу выбраться в центр? – прихлебывал он.

– Тебе на завод?

– На какой завод? – Он выпил остатки супа. – Мне домой надо, в свою квартиру.