Кто я? Автобиография совершенно незнакомого человека

– Саш, сходи в душ, пожалуйста.

– Почему?

– Я хочу целовать чистую кожу.

– Да? А мне бы понравилось, если бы ты была солёненькой.

Взяв полотенце и гель для душа, он ушёл, а я забралась под одеяло и попыталась осознать то, что сейчас происходит. У меня ничего не получилось; единственное, что я могла ощущать – это скользкие ступеньки, возникшие сразу же, после того, как моя Сущность, открыв дверь, вошла в какое-то странное плохо освещённое помещение, напоминавшее глубокий колодец, с уходящей вниз лестницей.

Вернувшись, он обнял меня и, казалось, что всё постепенно встаёт на свои места: горели неизменные свечи, их аромат сейчас не сильно перебивался чужеродными запахами цивилизованных праздников, и мой спутник, смыв с себя всё, что мешало ему до того, стал вновь спокоен и нежен.

Опускаясь всё ниже, он сильнее, чем это было нужно, ласкал моё тело. Мне это сейчас не доставляло никакого удовольствия – я просто хотела, чтобы он был рядом и обнял меня покрепче.

– Иди ко мне, – я попыталась притянуть его к себе. – Я хочу, чтобы ты побыл рядом.

– Я знаю…, но хочу немного поиграть.

Играть мне не хотелось, но спорить я не стала. Немного погодя, я ощутила как его рука, оказавшись на моём затылке, вдруг стала куда-то направлять мою голову. Скользнув взглядом в направлении движения, я увидела другую его руку, поддерживающую возбуждённый член. Уже приблизившись, я поняла, что меня сейчас стошнит. Освободившись, я отодвинулась от него:

– Что ты делаешь?

– Ты слишком нежна со мной. Ты можешь сделать мне минет? Обычный, нормальный минет, от начала и до конца?

– Я не хочу.

– Ты вообще когда-нибудь это делала?

– До конца – ни разу.

– Так ты и вкуса спермы не знаешь?

– А это важно?

Ответа я не услышала – поскользнувшись на очередной ступеньке, я полетела вниз с ужасающей скоростью.

Натянув на себя одеяло, я вдруг поняла, что меня начинает морозить. Я хотела, чтобы этот человек ушёл.

– Я себя чувствую так, как будто мы лет двадцать женаты – ничего плохого, конечно, нет. Но и ничего хорошего тоже уже не осталось, – его голос долетал до меня откуда-то сверху. Зацепившись за какой-то выступ в холодной стене, мне удалось остановиться, и теперь я сидела на покрытой какой-то слизью ступеньке и пыталась унять дрожь во всём теле.

– Я не понимаю, что ты чувствуешь и думаешь! Пишешь ты одно, а когда мы встречаемся, ты молчишь, и даже когда я тебя обнимаю, ты можешь не ответить мне. Пойми меня, пожалуйста, я просто не знаю что думать!

Дрожь потихоньку стала отпускать меня, и я увидела чуть ниже какой-то свет, он был таким тусклым, что мог остаться незамеченным, но мои глаза сейчас искали хоть что-нибудь, лишь бы оно оказалось чуть светлее, чем всё окружающее меня пространство.

– Ты был сегодня счастлив?

– Да, может быть…, когда в кафе с ребятами сидел – всё было как в старые добрые времена, пили, говорили, знакомые все лица…хотя нет, счастьем это назвать нельзя, я был просто доволен.

– А я была счастлива весь день – с того момента, как утром открыла глаза, и до того, как ты пришёл и начал говорить…, а сейчас мне плохо… мне очень плохо…

– Я знаю.

– Хочешь, я расскажу тебе всё, что делала сегодня и о чём думала?

– Хочу.

И я рассказала ему, с каким воодушевлением ехала на работу, какой радостью для меня стало его утреннее сообщение, как замечательно у меня всё получилось на работе, и с каким трепетом я ждала его прихода. Он слушал, изредка бросая на меня взгляды, я на него не смотрела, потому и не могу сказать, какими они были.

Когда я закончила, то почувствовала, что мне удалось-таки найти тот свет. Атмосфера перестала давить, и воцарилось какое-то опустошённое молчание.

Часы показывали четыре утра, и мы легли спать.

Открыв глаза, я поняла, что утро уже давно наступило. Заметив, что я проснулась, Саша приблизился ко мне вплотную.

– Прости мне, пожалуйста, всё, что я тебе вчера сказал.

– Слишком поздно, – эти слова вырвались сами собой, я даже не успела ни о чём подумать.

И тут я ощутила, что его желание никуда не пропало и ищёт себе выход, но моё тело, моё мудрое тело было закрыто, замуровано.

– Не надо, – в моём голосе зазвучали слёзы. – Пожалуйста, не надо, я не хочу…

– А мне что делать? Я-то хочу.

И тут я вновь оказалась в своём колодце и, не найдя под ногами очередной ступеньки, с размаху наступила в тёмную бездну и начала падать.

Кое-как высвободившись из-под его тела, я взяла полотенце и ушла в душ. Стоя под струями тёплой воды и пытаясь согреться, я слушала, как в моей голове пульсирует лишь одна мысль: «Уйди. Пожалуйста, встань и уйди».

Вернувшись в комнату, я увидела, как он продолжает лежать на моём диване.

– Саша, вставай.

Пока он одевался, я собрала диван, и тут вдруг зазвонил мой сотовый, я сняла трубку.

– Лена, я не знаю, что произошло, – в трубке слышался взволнованный голос моей мамы. – Обычно ведь всё нормально было, а тут Маша среди ночи как давай плакать. Я её не разбудить не могу, не успокоить. Уже не знала, что делать, но вроде потом, она как-то сама успокоилась. Сейчас вон бегает, всё нормально вроде. Ты во сколько за ней придёшь?

– Ясно. После обеда приду. Пока.