Кто я

Видно, их главному приходилось очень туго. Он не мог понять, что происходит. Он привык видеть в нашем народе безмозглые машины, и сейчас не мог взять в толк, почему что-то изменилось.

– Да, нас всего около шестидесяти человек, а они требуют отдать вам несколько тысяч их! Да, это неравноценно. Но что нам делать? Ведь иначе они нас убьют!

Я сказал:

– Они смогут забрать из нашего Корпуса тела своих, чтобы достойно похоронить их.

Их главный был глупым. Он сказал:

– У меня есть предложение получше. Мы убиваем в корпусах всех ваших, а потом прилетаем к вам! Либо вы честно сдаетесь и работаете на нас, как было раньше. Мы простим вас и убивать не будем.

– Вы можете убить всех наших, – разрешил я. – Но мы захватили не только корпус, а всю его технику и оружие. И я знаю, где находятся другие ваши корпуса. Мы приедем на машинах, на танках, на вертолетах и уничтожим вас сами.

Я блефовал. Хоть я однажды и видел у толстяка карту, на которой значились дороги и корпуса, но я лишь помнил, что их семь. Где они находятся, я не помнил. Но зато видел дорогу, ведущую от нашего корпуса на северо-запад. Думаю, там могли быть другие корпуса.

У людей была своя тактика: они не отвечали на вопрос прямо. Они уводили разговор в сторону. Я бы справился с этим, если бы мой рот подчинялся. Но он еле шевелился и иногда даже принимался кровоточить от напряжения.

Был момент, когда я думал, что ничего путного из этой затеи не выйдет. Что лучше было уподобиться тараканам и растечься по лесу.

Но неожиданно на помощь мне пришли союзники, которых я не ожидал.

Я почувствовал, что меня хлопают по руке. Сначала хотел отмахнуться, но потом понял, что это важно. Я оглянулся назад и увидел несколько десятков наших. Только они были совсем другие. Они были одетые, а не голые. И у них не было дурацких затычек во рту. Но самое главное их отличие было в том, что они были совсем живыми. Они могли общаться друг с другом, разговаривать, мыслить и действовать.

За их спинами стоял парень, которого я не узнал сразу. Тот самый, который вчера бегал кругами и никак не мог угомониться. Он убежал вчера в неизвестном направлении, а сегодня вернулся с целым отрядом наших сородичей. Живых и свободных сородичей, которые могли помочь. И которые могли вести переговоры.

Теперь мой рот мог спокойно заживать.

– Если вы сейчас же не высылаете нам наших, – сказал кто-то из моих свободных сородичей, – мы садимся в ваши машины и едем в ваши корпуса и убиваем ваших людей. Мы сделаем это, потому что теперь в нашем распоряжении ваша техника. И есть план. Мы знаем о вас все. В ваших интересах пойти на наши условия.

Переговоры шли долго. Люди решили пойти на наши условия.

Все

Начался обмен пленными. К нашему корпусу одна за другой подъезжали машины и выгружали наших. Они стояли, переминаясь с ноги на ногу – тихие, робкие, подавленные. Мы не знали точно, сколько наших должно быть у людей. И никто этого не знал. Поэтому мы предполагали, что люди вернули нам только часть наших, а остальных удержали у себя.

Я пересчитал наших из нашего корпуса. Их оказалось чуть больше тысячи. Я предположил, что в других корпусах тоже находится около тысячи рабов. Так что я требовал свыше семи тысяч наших, а люди говорили, что эти подсчеты неверны. Что наш корпус был самым большим, и в нем было больше рабов, чем в других местах.

Хорошо, что я догадался зайти в компьютер, которым пользовался толстяк, и посмотреть данные об этих корпусах. Шестой был самым большим корпусом. Я подловил людей на их лжи, предоставив им цифры.

И вскоре восемь с половиной тысяч рабов было перевезено к нам.

– Мы свои условия выполнили, – говорили люди. – А теперь отдавайте нам наших заложников.

Я слышал какую-то фальшь в словах людей. Я ждал от них подвоха. Но по моим подсчетам, они уже выдали нам всех рабов, которые у них были. Требовать еще я больше не мог.

Так как люди сделали свою часть сделки, нам нужно было сделать свою. Наши опустили ружья и заложники вышли из круга. Их подобрали люди, посадили в вертолеты и машины.

И все бы окончилось хорошо. Но вдруг случилось непредвиденное.

Раздался какой-то странный звуковой сигнал. Он был противным, как бы давил на уши. И пока наши жмурились, пытаясь сообразить, что это, те восемь с половиной тысяч пришли с движение. Они набросились на наших с голыми руками. Они хватали наших за горло и душили. А потом шли к следующим. В один миг поляна превратилась в поле битвы. Наши убивали наших. Не потому что они этого хотели. А потому что действовали так по приказу людей.

Я понял, как было дело. Прежде чем отпустить рабов на свободу, люди провели им хорошую обработку. Только внушали не то, что они машины с бортовым номерами. А что когда те услышат условный сигнал, чтобы они бросались на других и убивали их.