Наверное, я больше всего похож на этих компьютерных человечков. Обличие у меня похоже на человеческое, но совершенно нет ума и свободы выбора. Я делаю только то, что приказывают мне люди, так же, как толстяк управляет своим человечком.
Только мне казалось, что этот человечек совсем не против такого хода дела. И мне казалось, что он не задается вопросом, кто он. Он не бегает в компьютере и не ломает себе голову, на кого он больше похож: на человека, таракана или машину.
Почему же я все время пытаюсь ответить на этот вопрос? Может, меня что-то не устраивает в ответах? Но как может машину что-то не устраивать?
В который раз я приходил к одному и тому же выводу: я дефективная машина. Что-то во мне работает не так, как надо. Люди не знают об этом, потому что они сами не обращают внимания на машины. Им нет дела до того, о чем я думаю. Им и не должно быть до этого никакого дела.
Мне приснился сон. Это было очень странный, удивительный сон. Я был в каком-то странном месте, там было очень красиво. Все там было цветное: не просто серые стены нашего Корпуса, кажется, там были все цвета, которые только возможно увидеть.
И там было солнце. Я понял, что это солнце, хотя раньше никогда его не видел. Я видел только лампочки в нашем Корпусе. Люди думают, что лампы могут заменить солнце. Это же просто смешно. Лампы дают свет, но не дают красоты.
И рядом со мной находился кто-то, кого я очень люблю. Это было странное ощущение, которое не описать словами. Мне было очень приятно находиться рядом с ним. Мне хотелось остаться.
Но я проснулся.
Я увидел себя там, где и должен был быть: в своей комнате на кровати. Я смотрел в потолок и видел там бледную лампу. Она горела там всегда. Если не хочешь, чтобы она светила тебе в глаза, то нужно прикрывать их рукой или ложиться на живот. Но в этот раз я забыл так сделать. Мне в глаза светила лампа, а во сне я увидел, что это было солнце.
Я знал, что это солнце, хотя не помнил, чтобы я видел его в жизни. Может, я раньше видел его во сне?
Машинам вообще не должно сниться снов. Я, видно, совсем сошел с ума. Меня надо списать и отправить на металлолом. Да только я не из металла сделан. Я не знал, куда отправляют испорченные машины из плоти.
До утра я так и не смог заснуть. Думал об этом сне. Вспоминал его по кусочкам, по деталям. Особенно меня удивляло ощущение любви. Такое никогда не бывает в жизни. Такое только во сне может присниться. Ведь в жизни я бездушная машина, которая не может никого любить…
И вдруг я вспомнил Ее. Я чуть не подскочил на своей кровати. Ощущение было таким ярким и ясным. Она! Как я мог забыть о Ней? Я же постоянно думал о Ней и вдруг совершенно перестал. И если бы не этот сон, я бы о Ней так и не вспомнил.
Сердце стучало, как распредвал в моторе. Меня прошибло потом. Мне было действительно страшно. Я думал о том, что мог делать очень много разных вещей и переживать много всяких событий, но почему-то они уходили из моей памяти. А мне казалось это неправильным. Если со мной что-то происходит, то я должен знать об этом!
И снова те же мысли. Знает ли таракан о том, что делал вчера? Знает ли компьютерный человечек о том, что им управляют? Есть ли у них сознание? Думают ли они разные мысли? Может ли их прошибить пот? Может ли им присниться сон, что они любят кого-то?
А как же мой грузовик? Неужели вот он сейчас стоит в гараже, и ему снятся сны про любовь? Он бы и рад рассказать их кому-то, да только языка у него нет?
Все мне казалось неправильным. Мои чувства и мысли были похожи на чувства и мысли людей. Не это ли я хотел доказать себе всегда, когда думал о том, кто я?
Но ведь я не могу быть человеком. Я же знаю о том, что я машина.
В общем, противоречий было так много, что от них некуда было деваться. Я ворочался на своей постели. Я думал о том, что тараканы не ворочаются ночами, так как им даже кошмары не снятся. Я думал о том, что мой грузовик и соседний экскаватор тоже не переживают о том, кто они. Я думал, что только люди могут задаваться подобными вопросами. Но я не знал, задаются ли они ими.
Я когда-нибудь отвечу на этот вопрос или нет: кто я?
Другая она
В этот день почему-то люди хихикали больше обычного. Нас привели в столовую вне плана. Хоть я не веду счет времени, но я понял это. Хотя бы потому, что обычно нас кормят перед работой, а тут – после.
Мы стояли в очереди и ждали. Я открутил затычку и приготовился к приему пищи. Но почему-то все было так долго, а дышать без затычки во рту было трудно. Я начал вкручивать ее обратно. Один из людей ударил меня по руке:
– Стоять смирно!
Я стоял без затычки смирно и ждал. Я помню эти моменты: откручиваешь затычку и сразу становится трудно дышать. И почему так сделано? Любая функция машины должна быть чем-то оправдана. Чем может быть оправдано это?
Я с трудом дышал, в голове слегка мутилось. Я снова хотел вкрутить себе затычку, но помнил, что мне сказал человек: «Стоять смирно!»