Кто из нас Босс?

— Ну что ты молчишь? — подошёл ко мне папа и, подняв за руку, подвел к диванчику, на котором можно было расположиться вдвоём. — Рассказывай. Ну что ты, перестань плакать, — он вытер носовым платком предательскую влагу с моих щёк и терпеливо ждал ответа.

— Папа, я ведь люблю его, но я не хочу, чтобы ты потерял всё, — начала тараторить я, проглатываю слова.

— О ком и о чём ты говоришь? Почему я что-то должен потерять? — недоумение на лице отца меня немного привело в чувства.

— Никанор Генрихович сказал мне, что может забрать все твои фирмы, если я не соглашусь отдать ему своего малыша на воспитание, —  выпалила я на одном дыхании. Лицо отца побелело, и он расстегнул ворот рубашки.

— Ты беременна? — выдавил он из себя.

— Нет, папа, и даже не собираюсь в ближайшие годы, — отец заметно выдохнул и теперь уже смотрел на меня с интересом.

— Тогда в чём проблема? Я просто тебя не понимаю, —  Жак был обескуражен.

— На днях, ко мне приходил Никанор Генрихович Веселов. И сказал, что его внук подписал контракт, в котором четко прописано, что первенца он обязан отдать на воспитание деду, —  я прикрыла глаза и потерла виски, в которых стучало так сильно, мешая мне сосредоточиться. — И что именно этому малышу, перейдёт всё наследство.

— Тамилия, — строго сказал папа. — Рассказывай всё четко! Причём здесь ты? Я совершенно ничего не понимаю, — он уже начала выходить из себя и перестал поглаживать меня по волосам, строго смотря на меня своим родительским взглядом.

— Притом, что я люблю Максима! —  выкрикнула я и еще сильнее заплакала. Я заливала рубашку отца слезами, а он всё молчал, переваривая сказанное мной.

— Дочь, прекрати этот водопад! — наконец-то придя в себя, попросил отец. Да, мы сейчас ведем переговоры с юристами Никанора Генриховича. Но обсуждаем, только лишь расширение. И вообще, всё имущество записано на твою маму, не реви же ты! Никто не сможет забрать ничего у меня. А вот для каких целей он тебя запугивал? — отец раздул ноздри пытаясь держать себя в руках. — Он хочет, чтобы Максим женился на мадемуазель Жульен, — от его слов пришло осознание того, для чего эта мымра приходила в офис, но по слухам, Макс её выставил за дверь. — Это было лично сказано мне вчера. Поэтому успокойся, — отец покосился на меня, смотря за моей реакцией.

Действительно, в моей душе разрасталась черная дыра, поглощающая меня изнутри, высасывая воздух из лёгких. Но я сильная! Я обязательно справлюсь с этой болью!

— Никакое моё дело он не получит. Никто ему ничего не отдаст и дочь тоже, а тем более моего внука! — продолжил меня успокаивать папа.

— Спасибо, папочка, — я ещё сильнее вцепилась в него руками. Один камень спал с плеч и принёс некое облегчение.

— Ты говорила, что у тебя ко мне какое-то срочное дело. Или только это? — перевел на другую тему разговор.

— Нет, папа, есть ещё кое-что, — я набрала побольше воздуха в лёгкие и выпалила, — разреши мне уехать в Россию?

Отец смотрел на меня, но молчал, было видно, что он борется с собой. Но через некоторое время, всё-таки приняв для себя решение, сказал:

— Хорошо, нужно будет предупредить Степаниду Ильиничну.

— Нет, я поеду поездом, не из Парижа, умоляю тебя, лучше полечу из Италии, — я сложила руки лодочкой и прижала их к груди в умоляющем жесте.

— Я что-то ещё должен знать? О чём ты мне ещё сейчас не рассказала? —  спросил он.

— За мной следят, двое. И если один из них - это Никанор Генрихович, то второй…

— Подожди, Юбер? — сказал отец.

— Да, —  тихо прошептала я.

— Понял дочь, я совсем разберусь. Когда ты намерена уехать? — спросил он.

— Сегодня. А вещи мне не нужны. Без багажа будет легче, — ответила я.  Отец согласно кивнул, но его глаза смотрели с тревогой. Мне тоже было не по себе, но отступать от принятого решения я была не намерена.

Глава 35

— Я сейчас только съезжу к Дине и Алену. Я обещала друзьям побыть с ними, — перебирая пальцы, сказала я.

— Я понял, вечером тебя нужно будет забрать у них. Ты дочь не переживай, — обнял он меня, — я совсем разберусь. И у меня тоже есть кое-какие связи, я не дам в обиду нашу семью, — заверил меня отец. — Но если ты не останешься на ужин, мама очень расстроиться и переживать будет.

— Хорошо я останусь. И проведу немного времени с вами, ведь неизвестно когда смогу вернуться в Париж, — с грустью произнесла я.

На ужине присутствовала вся семья. Катя с мужем всё время пытались расспросить меня как дела, а я лишь натянуто улыбалась, отвечая односложно. Только когда Тимка, начал рассказывать о своей подруге, все переключились на него. И я была благодарна ребенку за его непосредственность.

Мама сидела, и тайком вытирали слёзы. Скорее всего, отец уже рассказал ей о том, что я поеду к бабушке. Но мне действительно нужно подумать, переоценить всё. А рядом с Максимом это будет невозможно.

На душе кошки скребут и так больно думать, о том, что я не попрощалась с любимым, но так даже лучше. Как говорится: нужно сразу отрезать, а не по частям. Дина набирала несколько раз за то время, что я была у родителей. Уточняя, приеду ли я.