Кто к нам с мечом? (СИ)

Когда тяжелая машина Вайнцирля практически доползла до старушки, рядом с ней «из-под земли» неожиданно показалась еще одна человеческая фигура, облаченная в легко узнаваемую черную эсэсовскую форму, да еще и с генеральскими знаками различия. Руппрехт мгновенно опознал в этом человеке оберфюрера СС Роберта Хатрмана, одного из тех, кого он должен был вытащить из глобальной задницы, в которую погрузился солидный сельскохозяйственный район Баварской Земли.

«Что ж, часть задания я уже выполнил, — удовлетворенно подумал оберштурмбаннфюрер, — будет, о чем рапортовать в Берлине».

— Глуши мотор! — зычно крикнул Руппрехт, выбираясь из бронированного танкового чрева и спрыгивая на землю. — Герр оберфюрер… — произнес Вайнцирль, но был беспардонно перебит сухонькой старушонкой:

— Слышь, молодой, Лекарь в твоей бригаде имеется?

Руппрехта, признаться, покоробило такое откровенное амикошонство, однако, когда оберфюрер Хартман мягко прикрикнул на старушку: «мама, не лезь пожалуйста — мы сами разберемся!», решил позабыть об этом инциденте.

— Оберштумбаннфюрер?.. — вопросительно произнес Хартман.

— Вайнцирль, герр оберфюрер! Руппрехт Вайнцирль! — залихватски прищелкнул каблуками Руппрехт, став еще любезнее, когда заметил высокие награды Рейха и небольшой, едва заметный значок Внерангового Мага на лацкане его мундира. Только вот указанная Специализация была оберштурмбаннфюреру абсолютно неизвестна.

— Eitler Pfau [3]! — недовольно, но тихо фыркнула фрау Габриэлла, наблюдая за ужимками Руппрехта.

[3] Самовлюбленный павлин (нем.).

— Лекарь имеется, Руппрехт? — Хартман повторил вопрос, ранее заданный его матерью.

— Яволь, герр оберфюрер…

— Сюда его! Срочно!!!

Глава 16

Я очнулся от того, что в меня полноводным потоком вливалась Живительная Энергия — Прана. Дряблые мышцы мгновенно пришли в тонус и перестали беспомощно труситься и хвататься судорогами. В голове прояснилось, а тошнотворные ощущения куда-то стремительно исчезли, уступив место набирающему обороты чувству голода. Твою в коромысло! Да я сейчас целого слона за один присест готов сожрать!

«Так, спокойно!» — мысленно одернул я сам себя. Сначала надо разобраться, что со мной происходит, а уже потом думать, как заморить червячка, разросшегося до размеров гигантской Анаконды. Хотя, вроде бы, ничего страшного со мной не должно произойти — перед тем как отрубиться, к нам пожаловала спасательная команда из самого Берлина. И вроде бы даже Маг-Лекарь имелся… Если, конечно, это были не галлюцинации моего «воспаленного» сознания, впадающего в полнейшую прострацию от истощения каких бы то ни было сил.

Я осторожно приоткрыл один глаз и осмотрелся: я по-прежнему находился на дне глубокой ямы, вырытой моими Умрунами для освобождения командира и всех остальных из подземного плена. Возле меня на корточках сидел какой-то ушастый и конопатый фриц, постоянно шмыгающий носом и тревожно поглядывающий на часы.

— А! — радостно воскликнул знакомый, радостный и слегка пришепетывающий голос — Габриэлловна. — Не сдох-таки, старый? Только зря кучу нервов на тебя потратила!

— Не дождешься, Габриэлловна! — бодренько произнес я, пытаясь подняться на ноги, но конопатый фриц, сидевший рядом, не дал мне этого сделать крепко ухватив за плечо:

— Не надо резких движений, дедушка! Пранотранфузер слетит! А он еще далеко не пуст! В общем: сидите спокойно и дергайтесь — как раз выполните то, что доктор прописал!

«Что? Пранотрансфузер? Мне? — бешенным хороводом заплясали перегретые мысли у меня в голове. — Да что бы я… да чужую Прану, добытую абсолютно неприемлемым способом… да в себя пустил? Да как же мне жить-то теперь?»

— Отставить панику, товарищ полковник! — неожиданно долбанул меня по мозгам хлесткий окрик товарища оснаба, резкий, как удар кнута. — Развел тут сопли, понимаешь! Соберись! Ты не на детской прогулке и не в доме престарелых! Ты — на территории врага! Твоя задача — выжить и победить любой ценой!

— Выжить и победить любой ценой… — послушно повторил я, чувствуя настоящий стыд за проявленное малодушие. Влили в меня чужую Прану — и пусть! Пусть она послужит на благо правого дела, а не поганым фрицам! Прав командир! Расслабился я, когда должен быть как настоящий кремень!

— А сейчас подбери то, что распустил… Одним словом… как ты там в свое время говорил? Улыбаемся и машем?

— Улыбаемся и машем, товарищ оснаб!

— Вот и молодец, Хоттабыч! Крепись, старичок, еще ничего не закончилось…