Кто хочет стать президентом?

Перед подъездом громоздилось несколько куч слежавшегося снега. Профессор указал на одну из них, утверждая, что это машина Виталика. Сбегали за лопатой. Кучу расчистили, машину обнаружили, заводиться она, разумеется, не хотела и имела на это право: с нее был снял аккумулятор. Сбегали за аккумулятором. Погрузили чемодан, тронулись.

Когда выехали из города, майор наконец поинтересовался:

– Так что вы там обнаружили, на этом диске?

– Очень интересная идея.

– Послушайте, профессор, а вы мне можете в двух словах объяснить суть проблемы? Я имею в виду «чистую силу». Именно в двух простых словах, без формул, без терминологической мути.

Профессор порылся в бороде, словно там держал те самые простые слова.

– А я не уверен, что такое простое объяснение должно быть. Не уверен, что тот, кто попытается его дать, поступит правильно. Года два назад кто-то доказал одну из теорем Пуанкаре. Так вот доказательство заняло триста страниц математического текста. Предложите этому человеку объяснить все в двух простых словах!

Майор орудовал баранкой, обгоняя идущие вереницей трейлеры.

– К тому же я не уверен, что и момент для выслушивания этих слов вы выбрали идеально.

– Поймите меня правильно. За последнее время я слышал слишком много разных мнений относительно «чистой силы» – от утверждений, что скоро мы будем продавать портативные генераторы по всему миру и закрывать нефтедобычу до брезгливых заявлений, что все разговоры об абсолютном топливе – это всего лишь дилетантские бредни. Какой пункт проблемы дает основания для столь различных мнений? Я ведь видел, как работала ваша «черепаха» перед телекамерой. Недолго работала. Почему недолго? Потому что больше не может или потому что время телепередачи ограничено?

После некоторого молчания профессор сказал:

– Стабильность.

– Какая стабильность?

– Вы слышали о том, что время от времени открывают новые элементы таблицы Менделеева?

– Слышал.

– Их открывают, но это не значит, что ими можно пользоваться. Эти элементы живут ничтожные доли секунды, да и то только при особых трудноосуществимых условиях, понимаете?

Майор еле успел возвратиться в свой ряд, увернувшись от слепящих ужасающих фар ревущего гиганта.

– Так и с «чистой силой». Вся проблема – в обеспечении стабильности ее существования, тогда как факта существования отрицать нельзя. Она работает как абсолютное топливо, но абсолютно недостаточное время. Виталию, брату, было достаточно, что факт существования установлен, меня же больше мучает то, что установлен всего лишь данный факт, и мы не знаем способа, как поддерживать жизнь «чистой силы» хоть сколько-нибудь длительное время.

– А на диске, который я вам передал, вы…

– Я увидел очень остроумный вариант поддержки. Причем его можно проверить прямо сейчас.

Джоан, находившаяся в шоке от майорского стиля вождения наперегонки со страшными грузовиками, немного пришла в себя, когда дорога очистилась, и осторожно поинтересовалась, о чем они столь оживленно беседовали с профессором. Майор ответил, что сейчас будут испытания.

– А это не опасно?

Майор пожал плечами, одновременно выруливая на встречную полосу.

– Ай донт ноу. Профессор, моя подруга спрашивает, не опасно ли то, что вы сейчас собираетесь делать?

Лапузин рассеянно погладил бороду:

– Любые испытания представляют определенную опасность. В данном случае я даже… нет, не знаю, что тут сказать.

– Саша, объясни ему, что папа очень много внимания уделял вопросам безопасности. Я слышала его разговоры по телефону, и у меня такое впечатление, что он не считал свой метод абсолютно надежным.

Майор перевел это профессору, после чего они свернули с основной дороги на узкую горбатую бетонку, уводящую в совершенную черноту без единого проблеска света впереди.

Профессор отнесся к предупреждению философски:

– Работа с абсолютным топливом не может быть абсолютно безопасной.

Территория филиала была огорожена высокой кирпичной стеной, по верху которой торчали кривые ржавые штыри.

– Объект стратегического назначения, – усмехнулся майор. – Как мы внутрь-то попадем?

Профессор, не отвечая, подошел к железным воротам и начал пинать их носком ботинка, пока с той стороны не раздался недовольный прокуренный голос:

– Кто там?

– Петрович, открывай.

«Почему-то всех старых вахтеров на свете зовут Петровичами», – подумал майор.

Послышалось лязганье железа, одна створка ворот приотворилась, и в образовавшейся щели появилась заспанная неприбранная физиономия с потухшей папиросой во рту. Типичный Петрович. Единственное, что было необычно, – спиртным от него не пахло.

– Сидор Иваныч, ведь сами знаете, что не велено. Только вместе с Виталием Иванычем.

Лапузин сердито отмахнулся:

– Знаю, помню, но сейчас особый случай, дай пройти, время дорого.

– А это что за люди?

– Они будут мне помогать. Ассистенты. Продолжая что-то недовольно бормотать, вахтер пропустил ночную делегацию на территорию.

Джоан хотела было заговорить с майором, но тот прижал палец к губам: совсем не обязательно Петровичу знать, что среди ассистентов профессора есть иностранцы.