Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды

Нет. Теперь, когда у него вроде были все основания, о гневе и отчаянье не могло быть и речи. Напротив. От этого последнего самого тяжелого удара его почти утраченная стойкость как будто окрепла вновь. На этом мучительном пути, когда голова упорно отказывалась соображать, он прежде всего должен был расстаться с надеждой на постороннюю помощь: он остался один. Затем оставить и мысль о своем доме у старой добросердечной женщины; у него не было больше дома. И наконец, о деньгах: небольшая сумма, собранная с трудом по грошам и награбленная по грошам с опасностью для себя, ушла.

Алкоголь тоже не мог ему больше помочь. Помощь могла исходить только от него самого. Раньше, в те немногие недели, когда дела шли относительно хорошо, он иногда подумывал о том, чтобы добровольно сдаться полиции или натворить что-нибудь эдакое и засыпаться, чтобы опять вернуться в родной дом — тюрьму, но теперь он даже не помышлял о чем-либо подобном.

Теперь он стоял под деревом, полузамерзший, избитый до полусмерти, и раздумывал о способах, как еще раз раздобыть денег и еще раз добыть себе свободу, с которой он не знал, что делать.

9

Овощной магазин фрау Леман расположен не на самой Фулентвите, а за углом, на Нейштедтерштрассе. Куфальта там знают как господина Ледерера. Он справлялся там о кошке Пусси, принадлежащей пасторше Флеге. Иногда покупал у фрау Леман что-нибудь для себя или своей хозяйки. Поэтому его дружески приветствуют, когда он появляется там в начале восьмого и просит десяток яиц и две бутылки пива. Он все получает. Но пока заворачивают покупки, бедному господину Ледереру становится плохо, прежде чем он успевает расплатиться. Фрау Леман быстро подставляет ему стул и посылает служанку, которая последней задержалась в магазине, сбегать в кабачок за углом и принести для господина восьмушку коньяка.

Ему, видимо, очень плохо. Он сбивчиво рассказывает, как упал на улице. Подбородком прямо на острый камень, и голова все еще кружится. Когда девушка возвращается с коньяком, фрау Леман хочет послать ее еще к госпоже пасторше, но господин Ледерер энергично возражает. Старая семидесятилетняя женщина может умереть от испуга, а у него это уже скоро пройдет. Ему бы только посидеть пяток минут в теплой комнате за служебным помещением магазина.

Конечно, можно. Он берет с собой коньяк и позже, когда фрау Леман убирает помещение, просит ее еще раз, уже несколько бодрее, дать ему два десятка сигарет. Получив сигареты, он опять скрывается в задней комнате и запирает за собой дверь.

Оказавшись в задней комнате, он сначала быстро выпивает коньяк, затем закуривает сигарету, открывает окно и выпрыгивает во двор.

Двор ему хорошо знаком. Вот мусорные ящики, в которых Пусси любила рыться в поисках остатков копченой сельди. Он встает на мусорный ящик и, подтянувшись, взбирается на стену. И вот он в саду, абсолютно заброшенном в это время года. Он быстро проходит через сад, на другой стороне опять перелезает через стену и оказывается во дворе дома Флеге.

Теперь наступает самое трудное. Он должен со двора попасть на освещенную лестничную клетку, а агент, которого он перед этим видел на Фулентвите, возможно, стоит как раз перед дверью. Или подходит к двери и застанет его на лестничной клетке, когда он, видимый со всех сторон, будет подыматься по лестнице в квартиру Флеге.

Но нужно решиться, промедление бессмысленно. Поэтому он быстро входит в подъезд, поднимается по лестнице и открывает дверь. И только тут он решается бросить взгляд вниз: чисто. Теперь главное, чтобы обратный путь прошел гладко.

Он очень тихо открывает дверь и очень тихо входит. Потом беззвучно закрывает за собой дверь и останавливается, прислушиваясь. Рядом с ним на кухне горит сеет и слышен стук кастрюль. Старушка готовит свой ужин. Это хорошо. Он не хотел бы обойтись с ней жестоко.

Он даже и не думает идти в свою комнату, а направляется прямо в жилую комнату госпожи Флеге и тихо закрывает за собой дверь. В комнате темно. Но не очень. Уличные фонари бросают на потолок свет, и Куфальт отчетливо видит под окном столик для шитья. Ему достаточно мгновения, чтобы нащупать руками корзину с ключами. Там целая связка ключей, но она ему не нужна. Его пальцы продолжают шарить и находят под носовым платком отдельно лежащий гладкий ключик с зубчатой бородкой.

Он на цыпочках подходит к низкому шкафчику, рукой находит отверстие для ключа, вставляет ключ, открывает дверцу, которая слегка скрипит, и мгновение стоит, прислушиваясь: тихо. Его пальцы шарят по верхней полке, находят высокий гладкий деревянный ящичек для шитья и вытаскивают его. Он относит ящичек на стол перед софой, открывает крышку, вынимает содержимое, кладет его возле ящичка — ив этот момент у двери что-то щелкает, вспыхивает свет, и в дверях появляется пасторша Флеге.

Он стоит как окаменевший.

Она беспомощно смотрит на него. Он видит ужас на ее лице, нижняя челюсть начинает дрожать, по сморщенному старушечьему лицу текут слезы…