Кто не рискует – не выживает

– Ты знаешь, когда восьмерик начал сгущать краски и бродить вокруг да около, я не очень-то ему был склонен верить. А теперь получается, что он был абсолютно прав. Какие-то фигуранты крутые тут замешаны, скорее всего, такой величины, что кислород сразу всем перекрыли. Пытаются избежать огласки, это очевидно. – Бандура от злости несколько раз нажал на клаксон без всякой надобности.

– Хорошо, я согласен, но давай рассуждать здраво. В группе было наверняка человек двадцать или даже больше. Можно допустить, что силовиков и всяких там остальных служивых легко заставить молчать и делать вид, что ничего не произошло. Ну а сами потерпевшие? Не могла же вся группа исчезнуть бесследно, как в Бермудском треугольнике, да еще и вместе с автобусом. Я уверен, свидетели должны быть.

– Мысль правильная, только как и где мы их будем искать? А если их пуганули как следует? Скорее всего, помнишь, Боголепов об этом что-то говорил? Потратим драгоценное время, а результат можем получить тот же самый.

– Твои предложения? – Савельев, наверное, первый раз в жизни не знал, что делать дальше.

– Сейчас поедем к Ивану Никифорову, ты его не знаешь, он уволился еще до твоего приезда в гарнизон, сейчас служит в милиции, поговорим. Парень он надежный, может, поможет. Свой все-таки.

– А если нет?

– Другого выхода я просто не вижу, не можем же мы сидеть сложа руки.

– Правильно, не можем, будем трепыхаться, пока дышим. До последних зубов и ногтей. Хотя получается пока у нас с тобой, друг мой, не блестяще.

Иван оказался дома. Он заметно изменился с тех пор, как обосновался в органах. Щеки округлились, наметилось явное пивное брюшко, придающее Никифорову уютный бюргерский вид, плюс он довольно активно начал лысеть.

Встретил он бывшего сослуживца с другом приветливо, сразу потащил офицеров за обеденный стол, на котором в огромном блюде аппетитной горой дымились пельмени ручной лепки. Разложенные по тарелкам разнообразные домашние соленья и маринады мгновенно заставили вспомнить об условных и безусловных рефлексах. Завершала эту чудную картину только что открытая запотевшая бутылочка «Пшеничной».

Отказаться от такого радушного приглашения было просто неприлично. Нельзя было обидеть хозяев, да и, если честно, есть хотелось ужасно. Мужчины и вспомнить не пытались, когда ели в последний раз по-человечески. Выпив по стопочке за встречу, утолив первый голод, поболтав с радушными хозяевами о том о сем, мужчины, наконец, вышли на перекур на лестничную площадку.

– Ну, мужики, колитесь. Чего это вы Ивана Никифорова вспомнили? – добродушно пробурчал хозяин.

Ничего не скрывая, четко и ясно, в хронологической последовательности, стараясь не отвлекаться на нюансы, мужчины изложили суть дела.

– Да-а-а-а… Если честно, я ничего подобного не слышал. Судя по тому, что все события остаются тайной, покрытой непонятным мраком, боюсь, вам придется очень туго. Тут надо знать, с какого конца веревочку тянуть. А то и женам не поможете, и сами можете вляпаться в добро по полной программе. Так-так-так, вот что. Пока органы шум не поднимают, дело не заводят, нужно идти другим путем.

– Да мы уже вторые сутки этим самым другим путем ходим, умник. Только по кругу, как кони в цирке, – вспыхнул Бандура.

– Подумаешь, «ходим», – обидно передразнил Иван, – вы кто? Дилетанты, а тут профессионал нужен настоящий, зубастый. И чтоб огонь у него олимпийский в заднице горел постоянно, не угасал. Ясно?

– Хватит нам нравоучения читать, наслушались. Ты лучше нам сразу честно скажи, сможешь чем-нибудь помочь или нет. Нам время дорого, сам должен понимать, – взял быка за рога Юрий.

– Понимаю, – серьезно кивнул Иван, – я вам сейчас адресок один дам и записку напишу. Только предупреждаю сразу, мужик, к которому я вас направляю, – сыщик с большой буквы, что называется, от бога. За что и погнали из органов в свое время. Сейчас сидит без работы, денег открыть свое дело не накопил, другим ничем заниматься принципиально не хочет. Один недостаток – пьет горькую. Если удача еще от вас окончательно не отвернулась и застанете его в трезвом уме и ясной памяти, считайте, что вам повезло. Если возьмется за ваше дело, считайте, что вам повезло второй раз. На внешний вид и статус не обращайте внимания. Другого такого сыщика в крае не было и нет. У него не интуиция, у него просто собачий нюх. И по следу он идет, как настоящая ищейка, – не отвлекаясь и до конца.

Никифоров жадно затянулся сигаретой и продолжил:

– Но если пьяный, лучше не связывайтесь, запои у него длятся по месяцу, полтора, и тогда он не человек, а так, жалкое подобие. Бывший капитан уголовного розыска, зовут его Егор Малышев, живет один, сначала жениться было некогда, а потом и незачем стало. Давно его не видел. Передавайте ему огромный привет. Желаю удачи вам, мужики. Не дрейфьте, все у вас получится.

Поблагодарив Ивана, приятели помчались искать местную легенду уголовного розыска.