Кто не спрятался

Вот вы тут сидите сейчас и думаете, - продолжал он. - Зачем приперся ко мне этот старый хрен и с какой целью он здесь разглагольствует? Поэтому сразу отвечу: я пришел к вам поговорить о подробностях биографии. Моего брата, моей, ну и... и вашей.

- Не вижу связи, - заметил я. Такое соединение наших биографий не вызывало у меня восторга.

- Еще бы! - усмехнулся он. - Если б вы видели эту связь, то, наверное, сами меня стали искать.

Вероятно, на моем лице отразились кое-какие сомнения, потому что он вскинул руку:

- Слушайте, слушайте! Жили-были на свете два брата-близнеца...

Я откинулся спиной к стенке, приготовившись слушать длинный рассказ о воровском грехопадении, которых на своем веку мне пришлось терпеливо выслушать не один и не два. Но я ошибся. Притча оказалась на удивление короткой. Близнецы родились в обычной, довольно скромной семье, учились в школе, потом даже в университете. Вопреки обещанию Арсений Федорович подробности не "педалировал", рисовал судьбу близнецов широкими мазками. Пока не дошел до момента, когда один из братьев совершил свое хоть и первое, но очень тяжкое преступление. Здесь мой гость сбавил темп рассказа.

Преступление было тяжким настолько, что мера наказания полагалась за него одна - расстрел. И все уже было готово, и все доказательства, показания, улики собраны, и уже обвинительное заключение подписано прокурором и предъявлено, оставалось только передать дело в суд... Когда пришел другой брат и сказал, что вышла ошибка. Что преступление совершил он.

Я слушал со всевозрастающим интересом. Мне, как практику, такая ситуация представлялась крайне занятной.

- Ну-ну, - подбодрил я его. - Что было дальше?

- Дальше было то, что и ожидалось, - вздохнул он. - Дело вернули на доследование, промучились еще с полгода и в конце концов пришли к тому, что виновен тот, на кого думали с самого начала.

- Так какой же результат? - удивился я.

- Результат такой, что стопроцентной уверенности у суда теперь не было, и он вместо вышки влепил четвертак. А там амнистия... и так далее.

Насколько я мог судить по интонации, да и по лицу Арсения Федоровича, подробности кончились. Поэтому спросил:

- Ну и для чего вы мне все это рассказываете?

- С единственной целью, - коротко вздохнул он. - Чтобы вы поняли, что мы с братом значили друг для друга.

- Я понял, - сказал я. - Но мне, вероятно, надо сделать еще какие-то выводы?

Он кивнул.

- Один вывод: для того, чтобы найти убийцу брата, я не пожалею ни сил, ни средств.

- Вот как... - произнес я задумчиво, хотя мысли мои неслись в этот момент, обгоняя друг друга: я судорожно пытался выработать линию поведения. - Но ведь вы, должно быть, знаете, что убийца задержан...

- Бросьте, - сказал он жестко, махнув рукой. - Вы же сами рапортовали каждому столбу, что это не так!

- Откуда вам это известно? - начал я и замолчал под его ироническим взглядом. Вопрос был глуп: по крайней мере, в отделении, в райотделе, в прокуратуре и на Петровке знали о моих соображениях. Ив то же время неглуп был вопрос, хоть и оставался без ответа: он означал, что где-то среди этих инстанций у моего милого собеседника есть источник информации.

Все это мне не нравилось. Все эти беседы вокруг да около с весьма подозрительным, никак не разъясненным близнецом убитого вора в законе.

- А при чем здесь подробности моей биографии?

Хотя и сам знал - при чем. Он осуждающе покачал головой: дескать, зря я валяю с ним дурака - и сказал прямо:

- Два года назад вас несправедливо выперли из органов. Сейчас вы работаете на должности гораздо ниже той, что заслуживаете. Перед вами редкий шанс все изменить. Он развел руками, как бы говоря: куда уж больше!

- Все изменить, - повторил я, помолчав. - С вашей помощью?

Он кивнул.

Так, союзничек. Товарищ по оружию. Такого у меня еще не бывало. Я вспомнил, как отводил в сторону прикрытые линзами глаза Валиулин, холодное лицо Степаниды. И спросил:

- А в чем ваша помощь будет заключаться?

Он ответил с готовностью:

- Деньги на расходы. Машину в ваше распоряжение. Информация. Прикрытие.

- Прикрытие - в смысле охрана?

- Охрана тоже, конечно. Если понадобится. Но и прикрытие... - он повел рукой над столом, - в широком смысле. Мы постараемся сделать так, чтобы вам поменьше препятствовали... По официальной линии.

Ого! Как это он сказал? "Мы постараемся..." Не "я", а "мы".

Если это не блеф, то ты, Стасик, сейчас вступаешь в отношения с весьма серьезными дядями. Ты, Стасик, суешь мизинчик - пока мизинчик! - в пасть к крокодилу и хочешь посмотреть, что из этого выйдет. Впрочем, от меня ведь не требуют расписок кровью? Да и вообще, кажется, ничего не требуют!

- Информация, - сказал я. - Какую информацию вы мне можете предложить?

- Спрашивайте, - сказал он.

- Что за отношения были у Байдакова с вашим братом?

- Ну... - он призадумался. - Байдаков, скажем так, занимался мелкими поручениями.

- Например?

- Привезти продукты из магазина, доставить записку по адресу... Что еще? Сделать ставку-другую на ипподроме. Иногда... - тут Черкизов ухмыльнулся, иногда девочку привезти. Была у брата такая страстишка.