Кто не спрятался

Пристроившись в сторонке под деревом, газон вокруг которого был истоптан стадом бизонов и напоминал к тому же обширную плевательницу, я принялся наблюдать. Очень скоро я заметил, что царь горы в сером грязном халате проявляет свою агрессивность выборочно. Несколько одних и тех же потертых и не слишком трезвых личностей нечувствительно проскакивали у него под рукой, когда дверь отворялась, впуская или выпуская очередных клиентов. Вскоре потертые вываливались наружу, нагруженные бутылками с водкой и портвейном. Их уже ждали. Тариф или был известен, или обговорен заранее - расчет происходил мгновенно. Получил свое и обладатель красной шеи, так и не повернувший головы в мою сторону: незнакомый милиционер смущал его не больше, чем дерево, которое он подпирал. Отстрелявшись, ястребки устремлялись буравить толпу для нового захода.

Тэк-с, подумал я, этот бизнес мы, конечно, прекратим. Но не сей секунд. Одиночным кавалерийским наскоком такие дела не делаются. Тут, как сказал бы Дыскин, нужно провести ме-ро-при-ятие. Хорошо бы выяснить, кто из администрации, кроме мучнистого грузчика, в доле. Но это я, пожалуй, размечтался...

И тут мои размышления прервало появление на ступеньках магазина нового лица - сиреневого в крапинку. Сам Бог за мое долготерпение посылал мне Парапетова, утыканного, как ежик, бутылочными горлышками. Погруженный в свое увлекательное дело, он остановился в каких-нибудь пяти шагах от меня и приступил к распределению заказов. Я свистнул легонько, Парапетов обернулся и чуть не выронил из рук драгоценную ношу. Я поманил его пальчиком. Слепо сунув кому-то оставшиеся напитки, он рысью бросился ко мне. На лице его подпрыгивала жалкая улыбка.

Но в мои планы не входило немедленно начать его воспитывать. Поэтому я спросил строго и деловито:

- Пузыря не видел?

- Пузыря? - удивился Парапетов. - Так вы ж его того... упекли вчера... на десять суток.

- Ах да, - сказал я на всякий случай. - А Вальку-хромого?

- Хромой вроде в деревню уехал, к братану.

- Петр Сергеич здесь? - продолжал я расспрашивать.

- Шляпа, что ли? Был тут. А сейчас не видать.

- Куда делся?

- Может, в "Пяти колечках"? - предположил Парапетов, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу: неслышимая труба звала его туда, в магазин. Может, он пивком перекладывает?

- Пошли со мной, покажешь, - мотнул я головой, и на цветистой парапетовской физиономии проступила неподдельная мука. Он тоскливо оглянулся назад, на поле своей плодотворной деятельности, и пришлось мне добавить сурово: - Пошли, пошли, а то я вам сейчас устрою коммерцию... в компанию к Пузырю.

Я повернулся и пошел, не оглядываясь, боковым зрением видя, что он покорно семенит следом.

"Пять колечек" - так называют в нашем районе пивную, открытую в бывшей временной олимпийской столовой, собранной из готовых железных блоков. После Олимпиады разбирать ее, конечно, никто не подумал, приспособили сперва под склад стеклотары, а потом, когда утихла борьба с пьянством и алкоголизмом, под пивной бар-автомат Местечко тоже вполне криминогенное, но, слава Богу, уже не на моей территории.

В зале было гулко и душно как в бане. Люди с кружками со всех сторон облепили мокрые от пива стоячие столы. Под ногами шелестел мусор, рыбья шелуха. Дальняя стена терялась в слабом свете. Я приуныл: черт побери, как мы будем здесь кого-то искать?!

Но Парапетов был тут, как у себя дома. Он шнырял между столиков, словно рыбка средь родных кораллов, я еле поспевал за ним.

- Вон Шляпа! - услышал я через пару минут его победный клич и увидел того, на кого он указывал.

Кряжистый мужчина неопределенного возраста в мятой шляпе неопределенного цвета стоял, крепко упершись обоими локтями в стол. Перед ним на бумажке возвышалась горка подсоленных сушек, с ними соседствовали две полные кружки, и еще одну, почти пустую, он держал в правой руке. В левой он держал сушку и, когда мы подошли, как раз отправил ее в рот. На нас он не прореагировал никак, даже головы не повернул, что показалось мне странным

- Ну, я пошел, что ли? - бодренько повернулся к выходу Парапетов.

- Погоди, - придержал я его за рукав и обратился к Шляпе: - Петр Сергеевич, здравствуйте, моя фамилия Северин, я участковый инспектор...

Мне показалось, что слова мои падают, как в вату, совершенно не достигая ушей собеседника. Все так же глядя мимо меня, он отправил в рот следующую сушку, сделал большой глоток, и его челюсти заработали с бесстрастностью мельничных жерновов.

- Петр Сергеевич, - сказал я громче, протянул руку и потряс его за плечо. На мою форму косились с соседних столиков. - Вы меня слышите?

Он медленно повернул ко мне лицо, и я увидел совершенно стеклянные, как у чучела в зоологическом музее, глаза. Петр Сергеевич был мертвецки пьян. Хорошенького я себе нашел свидетеля!

И все-таки он так крепко стоял на ногах, что я решил сделать еще одну попытку пробиться.

- Вы помните, как в воскресенье выпивали с Виктором Байдаковым? У него кот погиб. Помните? - И я громко отчеканил: - Бай-да-ков!