Кто не спрятался

- Да, один или двое. Вообще-то, лучше тебе снять с меня браслеты. Ребята могут что-нибудь не так понять. Подумав, я отпер замочки, но заявил ему:

- Я буду держать руку в кармане, а ты все время будешь рядом. Согласен?

- А что, я могу отказаться? - спросил он с иронией. - Подуди, если хочешь, чтобы нам открыли.

Через пару минут ворота распахнулись. Привратника они себе подыскали из баскетбольной команды - в нем было никак не меньше двух метров. Увидев Лерика, он приветственно сделал ручкой.

Прокатившись по дорожке, мы остановились перед большим двухэтажным домом с длинной застекленной верандой. На крыльце нас встречал еще один тип: уже нормального роста, худой, с умным нервным лицом. Этот вполне мог сойти за представителя какой-нибудь интеллигентной профессии, если бы не автомат Калашникова, который он держал в левой руке.

- Вперед, но не слишком резво, - скомандовал я Лерику. Мне не нравились ни баскетболист за моей спиной, ни интеллигент с автоматом.

Когда поднялись на веранду, я сразу занял место в углу напротив двери - с максимальным сектором обстрела. Лерик усмехнулся и покачал головой. Он вел себя совершенно спокойно. Уселся в плетеное кресло и сказал интеллигенту:

- Приведи девчонку. Он привез то, что нужно, и мы их отпускаем.

Тот почему-то не сразу выполнил приказание, а стоял, переминаясь с ноги на ногу и вопросительно глядя на хозяина. Лерик повысил голос:

- Ты что, не понял? - И повторил, разделяя каждое слово, как будто говорил с дебилом: - Мы - их - отпускаем.

Теперь дебильный интеллигент наконец усвоил, что от него требуется, и, стуча каблуками, скатился с крыльца.

Его не было минут пять. Лерик сидел в кресле, беззаботно качая ногой. Баскетболист подпирал макушкой притолоку. Я сжимал в кармане рукоятку пистолета. Чтобы отвлечься, я наклонился к Лерику и сказал:

- Все хочу тебя спросить, да забываю. Лялька в курсе?

Он перестал качать ногой и ответил:

- Да.

Но по тому, как он напрягся, я понял, что задел больное место. Если Лялька и в курсе, то, видимо, далеко не полностью.

Баскетболист посторонился, и на веранду в сопровождении худого вошла Марина.

- Ну, наконец-то! - воскликнула она таким тоном, будто я назначил ей здесь свидание, а сам опоздал. - Я уж думала...

Эта идиотка чуть не бросилась ко мне, но я заорал:

"Стой, где стоишь!" - и она послушно притормозила. Не хватало нам завалиться на такой ерунде! Она едва не оказалась между мной и Лериком, но сейчас его кресло по-прежнему было у меня под прицелом.

- Давай бумажки, - произнес он. Я вгляделся в Марину. У нее было какое-то мятое, опухшее лицо.

- С тобой все в порядке? - спросил я с тревогой. - Ты что, плакала?

- Нет, - ответила она и зевнула, прикрыв рот ладошкой. - Я спала.

У меня не нашлось слов.

- Бумажки давай, - настойчиво повторил Лерик и даже руку нетерпеливо протянул.

"Ишь как его лихорадит", - подумал я. Вытащил вкладыши из кармана, положил их на подоконник и сказал:

- Они полежат здесь, а ты прокатишься с нами.

- Мы так не договаривались, - процедил Лерик, вцепившись в подлокотники.

Я кивнул на интеллигента с автоматом:

- Так мы тоже не договаривались. Я не хочу в последний момент получить очередь в затылок. Отъедем на километр, и я тебя отпущу. Растрясешь жирок тебе полезно.

Он поднялся, подошел к подоконнику, проверил вкладыши - не подсунул ли я ему "куклу", убедился, что все в порядке, и с неохотой согласился:

- Делать нечего.

- Тогда выходим по одному, - предложил я. - Я замыкающий.

Баскетболист и интеллигент с бесстрастными рожами наблюдали, как мы залезаем в машину. Дисциплинка у них. Я посадил Марину за руль, а сам устроился сзади рядом с Лериком и сказал:

- Поехали с Богом.

Вокруг сгущались сумерки. Марина ехала медленно и неуверенно. Когда добрались до поворота на шоссе, я попросил ее остановиться. А Лерику предложил:

- Выметайся!

На этот раз он подчинился с явным удовольствием и даже дал добрый совет:

- Между прочим, скоро восемь. Глобус тебя не дождался и сейчас наверняка дует сюда. Езжайте скорее, а то как бы вам не встретиться...

Он повернулся и растаял в полутьме. Марина перебралась на пассажирское кресло, я сел на водительское и скомандовал:

- Пристегнись, подруга, он прав, надо ехать быстро. И "Жорж" рванулся с места во всю мощь своего итальянского мотора.

- Где-то я видела этого с усами, - задумчиво сказала Марина.

- Объяснить тебе, где? - засмеялся я, притормаживая на крутом повороте, о котором предупреждал Лерик по пути туда. Но "Жорж" тормозить не желал.

Я еще и еще раз надавил на педаль тормоза, с леденящим ужасом чувствуя, как она проваливается под моей ногой. В последний момент я успел врубить первую передачу и дернуть ручник, но это уже почти ничего не решало. На нас неслась темная масса кустов. На скорости километров девяносто с диким воем и визгом "Жоржа" занесло боком, он перелетел через кювет, опрокинулся и врезался в дерево.

Во внезапно наступившей тишине я обнаружил, что жив и вишу на ремне вверх ногами. Рядом шевелилась и охала Марина.

Кое-как мы выбрались наружу и сейчас же провалились по щиколотку в какое-то чавкающее болото.