Кто не выжил, я не виноват

Правда хлынула из него. Он рассказал, как договорился со Сбитневым, привел ему на выданье Тамару, убил его, а затем и Татьяну, пытался выкрутиться из ситуации. Упомянул Эдик и про отца, который все-таки согласился решить проблему с Родионом. Тогда и навалился на него страх, который не сковывал мысли, как это обычно случается, а, напротив, раскрепощал их. Так и спала с его глаз пелена тумана, который нагнал Родион.

- Я исповедался, - сказал Эдик, глянув на Тамару. - Теперь ваша очередь.

- О чем это ты?

- Ваша очередь исчезнуть.

- Исчезнешь ты.

- Отец вам хорошо, очень хорошо заплатит. Миллион долларов, да хоть два. Уедете, куда захотите. Этих денег вам на всю жизнь хватит.

- Нам не нужно на всю жизнь, - сказала Тамара.

Эдик по-прежнему сидел на полу. Ей не пришлось высоко поднимать руки, чтобы положить подушку ему на голову.

- Нам хватит и ста тысяч рублей, которые ты заработаешь честным исправительным трудом. В колонии для убийц, - проговорила Тамара.

- Это ты шутишь так? - осведомился Эдик.

- Конечно, она шутит, - сказал Родион. - Исправляться ты будешь в аду. А денег мы тебе сами выделим. Сколько там паромщику на лапу дают, чтобы он на тот свет переправил?

- Одной пули хватит, - без всякого сожаления сказала Тамара.

Эдику стало до слез обидно за себя. Он целых два года за ней ухаживал, подарки дарил, даже замуж звал, а она посмеялась над ним, фактически над могилой. Из глаз его хлынули слезы, из груди - рыдания.

- Может, пожалеем бедняжку? - с презрительной насмешкой в голосе спросила Тамара.

- Не пойдет он в прокуратуру. - В голосе Родиона чувствовалось разочарование.

- А диктофон?

- Диктофон хорош для посмертной исповеди. Не выдержала душа убийцы, удавился под тяжестью грехов. Не нужна нам подушка. Мы его на люстре повесим.

Эдик осторожно повернулся к Родиону. Глаза его уже привыкли к темноте, поэтому он увидел руку, занесенную над ним.

Родион собирался его ударить. Сначала вырубит, потом повесит и диктофон с предсмертной записью на виду оставит. Можно поставить блок, закрыться от удара, но Родион рано или поздно возьмет свое. Эдик тихонько застонал от чувства собственного бессилия.

- Я пойду в прокуратуру! - выдавил он из себя.

- Не пойдет он туда, - сказал Тамаре Родион.

Он так и стоял с поднятой на замахе рукой, но бить не торопился.

- Придумай что-нибудь, - произнесла Тамара.

- Если только пойти навстречу Реве, - в раздумье, глухо проговорил Родион. - Он сделает этого утырка сиротой, а мы отпустим Серого.

Он все-таки опустил руку, но не ударил, а всего лишь толкнул Эдика.

- Убить отца, чтобы пощадить сына? - Тамара задумалась.

- Рева знает, как это сделать.

Эдик уже не сидел. Он лежал на полу и обморочно смотрел на Родиона, который держал в руке пистолет с глушителем. Такой трофей можно было получить только в схватке с киллером. Значит, Родион не блефовал.

- Мальчику совсем плохо, - с усмешкой сказал тот. - Может, ты выпить ему нальешь?

- Выпить?

- Но только воды. Ему ведь завтра в прокуратуру придется идти.

Эдик кивнул. Его действительно мучила жажда. Он с жадностью набросился на воду, которую подала ему Тамара, и очень скоро понял, что невыносимо хочет спать.

- Завтра в прокуратуру, - откуда-то издалека донесся до него голос Родиона. - Ты запомнил?

Это было последнее, что услышал Эдик, прежде чем заснул.

Глава 15

Отец стоял у окна в позе Наполеона. Но это был тот полководец, который покидал пылающую Москву в предчувствии полного поражения.

- Этот Рева убивает меня, и Хромов отпускает его дружка Серого, - пальцами массируя подбородок, в раздумье проговорил он.

Отец приехал рано утром, привел в чувство и Эдика, и его телохранителей. Жоре и Артуру он устроил разнос, а сыну - допрос.

Впрочем, Эдик ничего не скрывал, выложил все так, как оно и было.

- Я думаю, это блеф, - сказал сын и осторожно посмотрел на отца.

-Мне тоже так кажется.

- Вот видишь.

- Но дело в том, что ребята, которых я посылал… - отец запнулся, не решаясь продолжать.

- Что с этими ребятами?

- Они пропали. Возможно, Хромов не врет.

- Так что нам теперь делать?

- В том-то и дело, что нам.

- Не идти же в прокуратуру?

- В прокуратуру идти тебе.

- Но я не хочу в тюрьму!

- Что ты там на диктофон наговорил, сынок?

- Про тебя ничего! - поспешил оправдаться Эдик. - Да это и неважно.

- Что неважно?

- Я скажу, что меня пытали, угрожали убить, если буду молчать, - торопливо проговорил Эдик.

- Но про меня ты все-таки сказал, - заявил отец и пристально, исподлобья глянул на него.

- Нет!

- А если это последняя капля в чашу терпенья?

- В чью чашу?

- Это очень нехорошая чаша, сынок. Если она вдруг опрокинется, то затопит всех.

- Да не было там никакого диктофона! Не видел я ничего!

- Снотворное ты видел? А тебя усыпили. Да и Жору с Артуром. Какая-то шлюшка к ним в баню приходила, пивка принесла.

- Шлюшка?

- Ты видел?

- А она там была. И к тебе гости приходили. Еще Хромов телегу накатал.

- Да ерунда все это!

- Диктофон не должен фигурировать в этом деле! - жестко произнес отец и криво усмехнулся.

- Надо отправить людей к Родиону.

- Ты думаешь, это просто?