Кто они

Кэтрин, Адин, Джейсон и Алекс поднялись на второй этаж. Они все прошли по коридору к своим комнатам. Кэтрин встала у своей палаты с номером «11», до сих пор удивляясь тому, что им вообще выдали ключ. Девушка медленно вставила ключ и открыла дверь. Интересно то, что комната могла закрываться лишь с наружной стороны, а с внутренней нет. Но это было понятно. Войдя, Кэтрин увидела то, что этот корпус очень сильно отличается от того, где она жила ещё этим днём. Здесь были белые стены и светлый паркет на полу. Освещение значительно лучше. У стены стояла достаточно большая для Кэтрин кровать, также с белым бельём. Большое окно без штор, но зато с решётками. Это всегда напрягало девушку. Да, она знала, с какой целью на окне это металлическое ограждение, но от этого она не переставала чувствовать себя зверем в клетке. У другой стены стояли стол из светлого дерева, стул и небольшая книжная полка, что очень обрадовало Кэтрин. Она сразу же бросила сумку на кровать, и пошла в обещанную ванную комнату. Та была просто роскошной по сравнению с той, что была у неё раньше. Теперь у Кэтрин были собственные душ, туалет и даже раковина! Всё также из белого материала. На стене висело небольшое зеркало: видимо, какое-то особо прочное стекло, чтобы пациент не смог его разбить. Но, самое главное – эта ванная комната была чистой! На туалете даже лежала стопка белых полотенец. Такого удовольствие Кэтрин не испытывала давно. Девушка наспех умылась, распустила волосы и пошла прямиком к Адин. Почему-то, именно к ней ей захотелось прийти в первую очередь. Кэтрин собиралась нажать на ручку двери, чтобы выйти, как почувствовала резкую боль в руках. Может, даже не боль, что-то смешанное: зуд и ноющая боль. Но, это ощущение было будто бы во всех венах. Кэтрин пошатнулась и отошла на шаг от двери. Она вытянула руки вперёд и готова была поклясться, что видела, будто бы что-то пробежало по её венам: то ли какой-то огонёк, то ли ещё что-то. Боль резко отступила, и Кэтрин покачала головой. Это не было похоже ни на расстройство, ни на побочное действие от препаратов, испытанных ею ранее. Может быть, это побочное действие от вакцины? Кэтрин прикинула все возможные варианты: галлюцинации – первое, что пришло на ум. Кэтрин решила сказать об этом врачу при встрече. Но сейчас, надо выкинуть эти мысли из головы и постараться сделать вид, будто всё хорошо. Кэтрин вышла из своей палаты и направилась к Адин. Она тихо постучала в дверь, и через пару секунд ей открыла улыбающаяся девушка с серыми глазами. Её волосы также были распущены. Она сказала, пропуская Кэтрин к себе:

– Похоже, жизнь налаживается. И знаешь, я искренне пытаюсь не обращать внимания на то, что я ничего про себя не знаю, и прочее. Я подумала, что надо просто жить дальше и всё. Мой залог счастья – искать улыбку в мелочах. Вот хотя бы сейчас. То, что у меня есть своя душевая – это уже прекрасно, – Адин усмехнулась, а Кэтрин, сев на кровать Адин, начала говорить:

– Мне бы твой оптимизм. Кстати, хотела спросить, а ты ничего не чувствуешь? Ну, в смысле, побочные действия? – Адин нахмурилась и спросила:

– А, почему ты спрашиваешь? Ты что-то чувствуешь? – Кэтрин не знала, сказать ли ей правду. Она боялась, что Адин сочтёт её совсем больной, она выдержала небольшую паузу и, когда собралась сказать что-то, Адин её остановила:

– Вообще да, я кое-что почувствовала. Я даже не знаю, как это описать, чтобы ты не подумала, что я не в себе… Просто, в тот момент, когда мы шли по улице, я ощутила что-то очень странное. Как бы сказать, будто бы я перестала чувствовать свои руки и ноги, будто бы их не было. Это, скорее всего, от нервов, но я очень сильно испугалась, – Кэтрин нахмурилась, затем спросила:

– Ты поэтому подошла к Джейсону? – Адин кивнула и подтвердила:

– Да, в том числе из-за этого. Он, кстати, сказал, что у него что-то с головой. Я не поняла, если честно, что, но вроде он говорил, что что-то на него давит, не знаю…, так ты что-то почувствовала? – Адин села на стул, повернув его к Кэтрин, а та собралась что-то сказать, отведя взгляд в окно, где уже постепенно собиралось заходить солнце. Она всё-таки сказала, поняв, что нет смысла скрывать:

– Ну, у меня почему-то резко заболели руки, хотя нет, вены. Это очень странно, и, если честно, мне немного страшно, – она обняла себя за плечи. Кэтрин не стала говорить про огонёк, скорее всего, ей просто показалось. Адин вздохнула, говоря:

– Нам всем сейчас страшно, но мы вместе, а это самое главное. Ладно, пойдём, проведаем парней, – она встала и махнула рукой, чтобы Кэтрин шла за ней. Если честно, то Кэтрин до сих пор продолжала поражаться её оптимизму. Даже, когда всё плохо, Адин найдёт повод для улыбки в чём угодно и подарит её остальным. Сама же Кэтрин, скорее, была реалистом. Она трезво оценивала ситуацию, не думая ни о наихудшем, ни о наилучшем. Хотя, учитывая их обстоятельства, реалист выглядит, как настоящий пессимист, потому что хорошего у них можно было пересчитать по пальцам.