Кто первый на виселицу

– Нет. Он больше ничего не сказал. Да и зачем мне это знать? Я бы все равно не пошла к ней. Для чего? Захотел уйти – пусть уходит. Не удержишь…

– Вы развелись официально?

– Да, я не стала возражать.

– А вы с ним здесь жили?

– Нет. В Ершове. Но мне не хотелось оставаться там после развода. Понимаете, все напоминало о нем…

Я понимала ее.

– Скажите, а как отреагировала его мать, когда узнала о разводе?

– Да не знаю, как. Я же ее ни разу не видела. Она жила в другом городе. Даже на свадьбе у нас не была. Да, собственно, и свадьбы-то никакой не было. Так, собрались студенты в общежитии, выпили, посидели… Я и платье сама шила. Простенькое. Жили сперва в общежитии, потом родители мои умерли, мы переехали в Ершов. Я сама оттуда родом. Стали жить в том доме. После развода я его продала, переехала сюда вот…

Любови Алексеевне, вероятно, хотелось выговориться. Похоже, она была очень одиноким человеком и никогда ни с кем не обсуждала свои проблемы.

– Замуж я больше так и не вышла, – продолжала она, перебирая в пальцах бахрому на скатерти. За разговором я пила уже третий стакан чая, заедая его вкусным печеньем. Любовь Алексеевна не притронулась даже к первому стакану. Чай у нее давно остыл, но она не обращала на это внимания. – Мне предлагали несколько раз, да ведь знаете, как бывает: обожжешься на молоке, а дуешь потом на воду. Вот и я так. Боялась, что опять не повезет. Нет уж, лучше я одна…

– Скажите, а вы совсем ничего не знаете о той женщине, к которой ушел Константин? – спросила я ее. – Ни имени, ни того, кто она? Может, она замужем была?

– Нет, – покачала головой Любовь Алексеевна, – этого я не знаю. А зачем это вам так нужно знать, если не секрет? пусть ваша сестра выходит за него, если он ее любит, и будет счастлива.

– Вот я и беспокоюсь о том, будет она счастлива или нет, – поведала я. – А не появится ли эта женщина? Вдруг она станет препятствовать счастью моей сестры?

– Да как же она сможет это сделать, если Константин с ней расстался? Он ведь с ней расстался, как я понимаю?

– Я тоже так понимаю, но кто ее знает? А сколько вы прожили с Константином?

– Три года.

– А до этого случая он не изменял вам?

– Да вроде нет. Не замечала.

– Вы не переписывались с ним после развода?

– Нет. Ни одного письма он мне не прислал. Только иногда в день рождения приходили поздравительные открытки без обратного адреса. Я думаю, что от него. Больше не от кого. И всегда там было написано одно и то же печатными буквами: «Живи и будь счастлива. А я умер».

– Какие странные слова, – поежилась я. – А что они означают?

– Не знаю, – развела руками Любовь Алексеевна. – Костя любил туманно выражаться. Только сдается мне, он был глубоко несчастлив.

– И вы ничего не пытались узнать о его жизни?

– Нет. Обида меня точила. Я, наверное, больше ничем не могу вам помочь. Извините.

– Ну, что вы. Это вы меня извините за беспокойство, – встала я из-за стола.

– Может быть, переночуете у меня? – спросила Любовь Алексеевна. – Куда же вы поедете на ночь глядя?

– Да нет, спасибо, – вежливо отказалась я. – Я на машине, доберусь нормально.

Я вышла из домика и пошла к машине. Любовь Алексеевна проводила меня, попрощалась и пожелала счастья моей сестре. Но произнесла она это с таким сомнением в голосе, что я и сама окончательно разуверилась в том, что Ольга будет счастлива с Константином.

Уже когда я села в машину, женщина вдруг спросила с тоской в голосе:

– Скажите, а Костя ничего не рассказывал обо мне? Не вспоминал?

– Я не знаю, – ответила я. – Может быть, он что-то говорил Ольге, я-то с ним мало общалась.

Любовь Алексеевна грустно покачала головой.

– Да, конечно. Чего ему меня вспоминать, если уж решил новую семью создать. Столько лет не вспоминал, а теперь что ж…

Я вздохнула и тронулась с места. Потом обернулась. Маленькая женщина стояла на дороге, скрестив на груди руки, и задумчиво смотрела мне вслед. В глазах ее была печаль, поселившаяся там, по-видимому, навсегда… Мне стало ее очень жаль.

Когда я проехала примерно километра три, то захотела перекусить. Я протянула руку к сумке и обнаружила, что ее нет. Вот черт! Я забыла сумку у Любови Алексеевны. Придется возвращаться.

Я развернулась и поехала обратно. Темнеет уже, нужно спешить. Я включила скорость побольше и вскоре добралась до деревянного домика под номером пятнадцать.

Подойдя к двери, я позвонила. Никто не открыл. Странно, в окне горит свет, значит, хозяйка должна быть дома. Может, пошла за водой или к соседям за чем-нибудь?

Тут я заметила, что дверь не заперта. Я толкнула ее, просунула голову в проем и крикнула:

– Любовь Алексеевна! Это я, Полина! Вы дома?

Никто не ответил. Что же мне делать? Войти и взять сумку самой? Как-то неудобно. А с другой стороны, не могу же я торчать здесь до утра? Кто знает, когда вернется любовь Алексеевна? Хотя если дверь незаперта, она вряд ли ушла надолго, но все может быть…

Я решила пройтись пока по саду и подождать. Минут десять погуляю, а если не вернется за это время, возьму сумку сама. Ничего страшного, в конце концов, это моя сумка.