Кто первый встал, того и тапки

– Но ведь это мы вызвали полицию! Если мы грабители, зачем надо было светиться перед органами?

Капитан Рябцев мигнул мутными глазами.

– Не знаю. Но других свидетелей не было, ваше слово против ее. Заметьте, вы действовали в составе группы лиц, а это отягощает преступление.

– Как это не было других свидетелей? А сотрудники психушки, куда против воли положили Александру Айхнер? Вы их допросили? Что они говорят?

– Дело в том, что эта версия тоже не подтверждается. Понимая тяжесть своего психического состояния и то, что она представляет опасность для окружающих, Александра Айхнер добровольно легла на лечение. О чем свидетельствует собственноручно подписанный ею договор.

– Договор на чужое имя?

– Да, на имя Востряковой Тамары Петровны. И это косвенным образом доказывает, что госпоже Айхнер требовалась врачебная помощь, у нее были проблемы с… – Рябцев порылся в бумагах и по слогам прочел: – с самоидентификацией личности.

– А деньги?

Впервые за время разговора сонная физиономия следователя оживилась.

– Какие деньги?

– Услуги частной клиники стоят недёшево. Каким образом Александра их оплатила?

– Лечение оплатила благотворительная организация, о чем тоже имеется соответствующий документ. Это стандартная процедура для малоимущих граждан.

– Мы нашли Александру Айхнер за забором клиники. Как она там оказалась?

– Халатность персонала. Медсестра ненадолго покинула свой пост, а госпожа Айхнер проникла в процедурную, украла лекарство и вколола его себе. После чего напала на сторожа и выбежала на улицу, где и упала от передозировки препарата. Но не волнуйтесь, администрация клиники уже приняла меры, охрана усилена, такого больше не повторится.

Я взорвалась:

– При чём тут какие-то меры? Вы понимаете, что произошло чудовищное преступление?! Здорового человека упекли в психушку! За всем стоит Валерий Викторович Чудновец! Он хотел избавиться от Александры, чтобы забрать на воспитание свою внучку Еву!

– Вы уже выдвигали эту версию, – поморщился Рябцев. – Она тоже не подтвердилась. Господин Чудновец находился в Китае, он физически не мог совершить преступление.

– Допросите начальника его службы безопасности, он всё организовал. Зовут Егор, фамилии я, к сожалению, не знаю, Серпокрылова не называла, но думаю, он у бизнесмена один в штате.

– Я уже проверил, такого сотрудника на мебельной фабрике нет.

Я обречённо вздохнула: это какая-то круговая порука!

– А что насчёт Валерия Сорокина, мужа Серпокрыловой? Ведь он мне позвонил и предупредил, что Мария едет убивать. Он следил за ее передвижениями по маячку в машине, мы ехали по его указаниям! Я требую запросить записи разговоров у сотового оператора!

Капитан Рябцев неохотно отозвался:

– Валерий Сорокин подтвердил, что так и было.

– Правда? – обрадовалась я. – Значит, следствию есть за что зацепиться.

– Сорокин объяснил свое поведение: у него бывают периоды запоя, когда он не соображает, что творит. Вот это как раз был такой случай. Он звонил вам, это правда, но всё, что он рассказал, – пьяная выдумка.

От бессилия у меня опускались руки. Все мои доводы разбивались о каменную стену. Я не могла понять: то ли капитан Рябцев умышленно саботирует следствие, то ли в самом деле нет оснований для привлечения Марии Серпокрыловой к уголовной ответственности. Неужели попытка убийства останется безнаказанной?

Но тут откуда не ждали пришла новая напасть. Не успела Александра Айхнер подняться на ноги, ее саму обвинили в убийстве! В стационар, где она восстанавливала здоровье, заявился следователь Остапчук, ведущий дело о пожаре в СНТ «Энтузиаст».

В отличие от квёлого капитана Рябцева, старший лейтенант Остапчук был похож на гепарда, готовящегося к прыжку. Он задавал много вопросов и внимательно наблюдал за реакцией собеседника.

– Я не понимаю, в чем обвиняют Александру? – спросила я его. – В этой истории она сама пострадавшая, это ее пытались убить, а не наоборот!

Остапчук обнажил в ухмылке острые зубы.

– Есть версия, что Александра Айхнер с целью завладеть документами и личностью гражданки Востряковой убила последнюю, а затем, чтобы скрыть преступление, подожгла дом в садовом товариществе и уехала на сутки в Москву, обеспечив таким образом себе алиби.

Я вытаращила глаза:

– Убила, чтобы завладеть личностью?! Что за бред! Какие у вас доказательства?

– Это тайна следствия. И попрошу вас не мешать работе органов, гражданка Лютикова.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – изумилась я.

– Служба такая, – ответил Остапчук с хищной улыбкой, от которой меня бросило в дрожь.

Дома я поделилась с Владом мыслями:

– Мы столкнулись с какой-то мощной силой. Она нам противостоит и вставляет палки в колёса. Вернее, даже не нам, а Саше Айхнер. Кто бы это мог быть, как думаешь?

– Чудновец? – предположил Влад. – Богатые люди обычно так легко не отказываются от своих планов. Сначала он намеревался отнять у Саши дочь, выставив ее сумасшедшей. Не получилось. А что если вкатить ей реальный уголовный срок? Да еще за убийство? Конечно, любой суд признает, что девочке лучше воспитываться отцом, чем матерью-убийцей.

– Что же нам делать?