Кто посеял ветер

Кофе был горячим и горьким — то, что надо для поддержания тонуса. От двух кусков сахара, которые он обычно клал в кофе, Боденштайн отказался, поскольку после вчерашнего банкета принял решение сбросить как минимум десять килограммов. Без борьбы он перед ожирением ни за что не капитулирует. Поскольку Оливер отличался леностью, ему было легче сократить рацион питания, нежели бегать по лесу или — хуже того — ходить в один из этих ужасных фитнес-центров. Висевшие над дверью часы показывали половину седьмого, когда его отец вошел в кухню. С тех пор как младший брат Боденштайна, Квентин, взял на себя заботы об усадьбе и конюшне, отцу уже не нужно было задавать корм лошадям по утрам, но он не смог отказаться от привычки подниматься с первыми петухами.

— Кофе? — спросил Боденштайн, и отец утвердительно кивнул. За последние месяцы совместный завтрак стал для них своего рода ритуалом. Поскольку ни один из них не был по натуре болтлив, он носил, по большей части, созерцательный характер и служил хорошим началом новому дню.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил Оливер скорее из вежливости, нежели из интереса.

— Я должен съездить в Эльхальтен, помочь Людвигу, — ответил отец. — Мы хотим до собрания общественности, которое состоится завтра вечером, воспрепятствовать вырубке деревьев и будем дежурить. Он ночью, я днем.

— Что это за собрание? — удивленно переспросил Боденштайн.

— Мы с твоей матерью вступили в общественный инициативный комитет. Ты наверняка слышал: «Нет ветрякам в Таунусе».

Оливер с завистью смотрел, как отец насыпает три ложки сахара в кофе. На завтрак тот съедал бутерброд с толстым слоем масла и жирного сыра, на обед позволял себе пирог, а за ужином выпивал бутылку вина, и за последние двадцать лет не прибавил ни грамма веса. Это было несправедливо. Разве у пожилых людей не замедлен обмен веществ?

— Тебе следует читать местную прессу, а не только полицейские отчеты. — Старый граф усмехнулся.

— Да я читаю, — сказал главный комиссар. Он взял ломтик черного хлеба, тонко намазал его домашним сыром и, вонзив в него зубы, почувствовал себя настоящим героем.

— Завтра вечером в городе Эпштайн, в концертном зале «Даттенбаххалле», состоится собрание общественности. Приглашаются все желающие. — Отец кивнул в сторону висевшей на стене доски для ключей: — Видишь желтый листок бумаги? Это приглашение. Будут присутствовать представители министерства охраны окружающей среды и фирмы, которая собирается создавать парк ветрогенераторов. Ну и, естественно, мы, члены комитета.

— И вы всерьез рассчитываете помешать созданию парка? — спросил Боденштайн. Он поднялся со стула, снял с гвоздика листок и пробежал его глазами без особого интереса.

— У нас есть проверенные сведения, что выдача разрешения на строительство была осуществлена с нарушением закона. Эта фирма — лидер в своей отрасли. Они уродуют своими чудовищными установками ландшафты по всему миру — например, на средиземноморском побережье Испании.

— Понятно. Теперь они намереваются изуродовать прекрасный Таунус в районе Эльхальтена. — Оливер нашел новое увлечение отца забавным. Тот всегда был большим оригиналом. По всей вероятности, в этот комитет его заманил старый друг Людвиг. Как-никак: его отец был графом, а это весьма солидная вывеска для любого общественного движения.

— Помимо того, что ветротурбины изуродуют местность, на этом месте они будут совершенно бесполезны. Это подтвердили результаты нескольких экспертиз.

— А зачем фирме нужно возводить нерентабельный объект? — Боденштайн проглотил последний кусок черного хлеба. Его мысли вернулись к вчерашнему свадебному банкету, с которого он ушел после звонка Пии.

— Ради денег, зачем же еще?

— Каким это образом? — изумился Боденштайн.

— Создав парк, они заработают хорошие деньги. Город, округ, земля, государство привлекут налоговые отчисления, «ВиндПро» учредит фонд финансирования и…

— Прошу прощения, — перебил Боденштайн отца. — Кто учредит фонд?

— Фирма, которая собирается создавать парк. Она называется «ВиндПро» и базируется в Келькхайме.

— Вот это совпадение!

— Что за совпадение? — Граф Боденштайн в недоумении наморщил лоб.

— Вчера мы… — начал было Оливер и тут же осекся.

Ему пришло в голову, что отец принадлежит к широкому кругу подозреваемых. Мертвый хомяк на столе главы «ВиндПро» явственно указывал на причастность к преступлению противников парка ветрогенераторов. Вчера поздно вечером ему позвонила Пия и рассказала о передаче, посвященной протестам против планов создания в Таунусе парка ветрогенераторов, которую она только что увидела по телевизору. По словам представителя общественного инициативного комитета, в результате создания парка будет уничтожена находящаяся под защитой популяция полевых хомяков.

— Ты знаешь человека, который вчера дал интервью телевидению? — спросил Оливер.

— Разумеется. Это был Янис. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так. Я вчера случайно увидел этот репортаж. — Это было не совсем так, но он не хотел пробуждать у отца какие-либо подозрения. — А какое отношение к этому имеет твой друг Людвиг?